сиденья старые ботинки и вышел. Тень от дубов лежала на стенах дома.
Сегодня обед состоял из ломтиков курицы, обжаренной с овощами и залитой острейшим соусом. Потом последовал пирог, чай, мороженое – и посуда исчезла в посудомоечной машине. На готовку у Джанет ушло минут пятнадцать, на уборку меньше пяти. Автоматизация кухонного процесса внушала уважение.
После обеда включили телевизор – «Сони», той же китайской фирмы, что дома в Кандале, только экран больше. Шли новости по CNN.
Сенатор Временного конгресса Пол Макдафи требовал приостановить действие территориальных актов о контроле над рождаемостью. Военные вертолеты нанесли удар по базе мародеров на Восточном побережье. Компания PANAM восстановила воздушное сообщение с Сиэтлом на китайских самолетах «Великий поход 919». Двое русских прилетели на военном самолете в Ил-Оу и попросили политического убежища. На обломках России процветает диктатура мелких градоначальников (Варламов сконфуженно покосился на Джанет, но та поджала губы и отвернулась). В отставку отправлен генерал Брюс Кларк. Покидая пост, он заявил, что противовоздушная оборона Северной Америки давно уже фикция…
После новостей пошла мелодрама в стиле ретро. Стало скучно, и Варламов поднялся наверх. В темноте за окнами шумели дубы, со стены улыбалась девушка с золотыми волосами.
Он разделся, лег и выключил свет. Шум был ровный, словно от волн, и эти волны понесли его по бесконечной реке…
Прошло два дня. Варламову приходилось не только ездить на погрузчике, но и ворочать тяжелые мешки. Руки с непривычки болели, и к вечеру уставал так, что Грегори старался не донимать разговорами. Возясь с бочками, проклинал Сирина – притащил в эту Америку… В пятницу после работы надеялся отдохнуть, но Джанет завезла его в парикмахерскую. Пошепталась с парикмахером (в Карельской автономии ими были только женщины) и исчезла в дамском зале.
Варламовым занялись основательно: вымыли голову, а потом парикмахер в очках с золотой оправой стал придавать его шевелюре новый вид. Попутно развлекал беседой: спросил о российских заведениях и, кивнув на большой дисплей-зеркало, где сменялись проекции головы клиента, пожаловался на манеру выбирать прическу через компьютер.
– Женщины понятное дело, – говорил он, щелкая ножницами. – Не успокоятся, пока не увидят на своей голове двадцать вариантов причесок. Но мужчины… Хотят выглядеть, как любимый киногерой. Не учитывают ни своеобразия черт лица, ни экспрессивной динамики…
Еще какое-то время он рассуждал, временами отступая, чтобы оценить результат, и наконец объявил, что все готово. Варламов с удивлением поглядел в зеркало: парикмахер убрал не так много волос, но выражение лица изменилось, став более уверенным и решительным.
– Здорово! – сказал он искренне. – Большое спасибо. Сколько с меня?
Услышав ответ, присвистнул, а парикмахер улыбнулся:
– Не беспокойтесь, Джанет заплатит. Отдадите ей, когда получите деньги. Заходите еще.
Варламов
