ее темницы ничего больше не нашлось. Схватив добро, она побежала к решетке. С трудом отперев замок, так как руки сильно тряслись и ключи норовили то и дело выпасть, Рикка осторожно вышла, оглядываясь по сторонам и, одновременно с этим, закрывая проклятущую клетку.
Темень была – хоть глаз выколи! Но Риккарда упрямо шла по темному коридору. Пока не добралась до вахты. Свет мягко струился из помещения, освещая ступеньки. Мужские голоса, навскидку, двух-трех человек, о чем-то разглагольствовали на эссорском языке.
Не понимая, что делать, Рикка сжала ножницы. Уж лучше смерть, чем возвращаться в этот вонючий клоповник. К тому же смерть ей уже обеспечена. Кажется, она убила мага. Возможно, даже мага Триады, а ее за это не просто убьют, линчуют. Так что назад дороги нет.
Крадучись, она выглянула из-за угла, пытаясь оценить обстановку. В большом камине уютно потрескивал огонь. Возле него стоял большой круглый стол, за которым сидело пятеро карберов, играющие в карты. Если бы там было меньше факелов, освещающих каждый угол вахты, то еще можно было попробовать осторожно просочиться по темноте. Но и этой возможности Риккарда была лишена.
Не видя другого выхода, дочь Атонаха собралась с духом, подобрала юбку и побежала к выходу из тюрьмы, пробегая мимо карберов. Стражники настолько опешили, что даже не сразу бросились в погоню. Когда они опомнились, Рикка уже взлетела вверх по лестнице и врезалась в запертую дверь. Отчаянно прыгая на нее, в попытке выбить всем своим небольшим весом, она в ужасе поняла, что попала в ловушку.
Первый добравшийся до Риккарды карбер ударил ее в живот и скрутил, беспощадно выкручивая руки с зажатыми в них ножницами. Крича, айкая и брыкаясь, девушка пыталась вырваться, пока ее не успокоил второй удар в живот.
Матерясь, стражники притащили ее обратно в камеру, кинув на кровать так, что из легких Рикки вылетел последний воздух.
– Райгаш!.. – с ужасом выдохнул один из карберов, заметив труп. Рикка знала, что на эссорском это значит «господин».
Один из стражников завопил приказы. Двое тут же выбежали из камеры, еще двое осторожно подняли мага, а пятый подошел к Рикке и с гримасой отвращения и ненависти вцепился ей в горло.
– Султан разорвет тебя на куски как паршивую собаку, ведьма, – сиплым от ярости голосом, произнес карбер на общепризнанном геллийском языке, после чего смачно плюнул Рикке в лицо, оттолкнув так, что девушку сильно ударилась затылком о стену.
Она долго лежала без движения. Страх сковал все ее конечности. Испытывала ли она сожаление, что убила мага? Нет. Ей уже приходилось однажды убить человека, в целях самозащиты. Боялась ли Рикка возмездия Оркуса за эти тяжкие грехи? Нет. Не сказать, что она была атеисткой, но и глубоко верующей ее не назовешь. От чего парализовало всё тело? От ужаса перед султаном.
Очень долго ничего не происходило. Никаких звуков, кроме сводящих с ума падающих с потолка капель. Несколько
