Шар вдруг заволокло дымом, и от него начало подниматься мягкое сияние. Оно теплым светом освещало лицо гадалки, делая его одновременно и моложе, и старше, и красивее, и страшнее. Мадам Веретемир ласково провела пальцем по холодной поверхности шара.
– В каждом из нас живет стремление узнать то, что ожидает впереди, – начала женщина, и ее грудной голос, словно патока, разлился по комнате, – кто-то скрывает это, кто-то нет. Но все желают увидеть свое будущее. Будто мотыльки, люди неосторожно стремятся к этому знанию, не подозревая, что оно может не только пролить свет. Но и сжечь их дотла.
По спине Эмбер пошли мурашки. Пальцы непроизвольно стиснули край стула, на котором сидела девушка. Голос гадалки завораживал, он переносил Эмбер в другой мир. Ее слова мягко проникали в девушку, вызывая странный трепет.
– Однако есть люди, которые не желают знать, что им предначертано. Не стремясь к знанию своего будущего, они предпочитают сами ковать свою судьбу. Не желают жить в ожидании того, что было предсказано. Вы – одна из этих людей. Ваша жизнь в ваших руках, и вы не хотите, чтобы было иначе. Словно волчица, вы боретесь с любыми попытками контролировать себя. Пусть и не так яростно и открыто, как сестра.
Мадам Веретемир замолкла, словно обдумывая что-то. В следующий миг по ее губам скользнула улыбка. Эмбер вся подалась вперед, напряженно ловя каждое слово гадалки.
– Настанет день, когда вы предстанете обнаженной перед всем миром. Станете хрупким цветком, раскрывающим свои нежные лепестки и больше не желающим оставаться закрытым бутоном. Но вам предстоит пройти долгий путь, чтобы сделать это. Правильный выбор, сделанный однажды, приведет вас к счастью.
– А не правильный? – опасливо спросила Эмбер, и ответ мадам Веретемир заставил ее поежиться.
– Неправильный же выбор станет причиной вашей смерти.
«Отлично. Либо все, либо ничего, – раздраженно подумала Эмбер, – либо ты счастлив, либо ты умираешь. Ну разве нельзя найти золотую середину?»
– Я чувствую, что вас что-то волнует, – мадам Веретемир прикрыла глаза и простерла руки над шаром, туман в котором поднялся выше, словно ластясь к ее пальцам.
– Верно, – медленно, осторожно подбирая каждое слово, произнесла девушка, – меня интересует не моя судьба, а судьба моей сестры.
«Хуже от этого точно не будет», – решила Эмбер и налегла грудью на край стола, впитывая все, что произносит гадалка, словно губка.
– Ваша сестра… Сильная, отважная девушка, она словно поток первозданной энергии, мощная струя воды, пробивающая себе путь среди равнодушных скал. Но она в клетке…
– В клетке? – слова слетели с языка прежде, чем Эмбер успела подумать.
Но мадам Веретемир не обратила на них и капли внимания. Ее неожиданно прошила дрожь, глаза гадалки широко распахнулись и невидяще уставились на шар.
– Я слышу голос, – чужим, хриплым голосом, вмиг потерявшим былую плавность и мелодичность, продолжила женщина, – зов, которому сложно противиться… А еще песня. Скво
