Нездоров. Я болен.
Билл достал авторучку и чистый бланк истории болезни.
– Ваше полное имя? – начал он.
– Пол Б. ван Шейк.
– Ближайший родственник?
Анамнез не наводил ни на какие мысли. В раннем возрасте мистер ван Шейк перенес ряд детских болезней. Вчера утром не смог встать с постели; ассистент счел, что у него жар.
Термометр Билла не зафиксировал повышения температуры.
– Сейчас чуть-чуть уколем большой палец, – предупредил Билл, готовя предметные стекла, и выполнил процедуру под короткий, отчаянный вопль пациента, а потом добавил: – Нам еще понадобится небольшая проба из предплечья.
– А слезы мои вам не понадобятся? – взвился больной.
– Необходимо провести всестороннее обследование, – строго сказал Билл, загнав иглу в дряблое предплечье и тем самым вызвав новую бурю протестов.
В задумчивости Билл убрал инструменты. Не сформировав никакого мнения о природе недуга, он с укором оглядел мистера ван Шейка. Наудачу пощупал шейные лимфатические узлы, спросил, живы ли его родители, напоследок повторно проверил гортань и зубы.
«Глаза нормально выпуклые, – от безнадежности записал он. – Зрачки круглые, одинаковые».
– Пока все, – объявил он. – Постарайтесь как следует отдохнуть.
– Отдохнуть! – возмутился мистер ван Шейк. – В том-то вся и штука! Я трое суток без сна. Мне с каждой минутой все хуже.
В коридоре Билл увидел Джорджа Шоутца, выходящего из соседней палаты. Тот был в полной растерянности; на лбу поблескивали капли пота.
– Управился? – спросил Билл.
– Вроде да. Тебя тоже Нортон загрузил?
– Естественно. Здесь неоднозначный случай – противоречивые симптомы, – солгал Билл.
– Вот и у меня то же самое. – Джордж утер лоб. – Лучше бы, конечно, для начала взяться за что-нибудь более определенное – помнишь, как в прошлом году на семинарах у Робинсона: две возможности и одна вероятность.
– Строптивые нынче пациенты, – отметил Билл.
К ним подошла медсестра-практикантка.
– Вы ведь только что из триста двенадцатой, – шепнула она. – Думаю, вам надо знать. Больной поручил мне распаковать его вещи, так я нашла у него пустую бутылку из-под виски да еще одну початую. Он требовал налить, но я не решилась без ведома доктора.
– И это правильно, – чопорно сказал Билл, хотя в благодарность охотно поцеловал бы ей ручку.
Отправив пробы в лабораторию, интерны пошли искать профессора Нортона; тот был у себя в кабинете.
– Уже? Что у вас хорошего, Талливер?
– У него был запой – теперь мается от похмелья, – выпалил Билл. – Результаты анализов пока не поступили, но, с моей точки зрения, ничего серьезного.
– Согласен, – сказал профессор Нортон. – А вы, Шоутц, что скажете по поводу дамы из триста четырнадцатой?
– Может, конечно, для меня это чересчур сложный случай, но она абсолютно
