круглых отличников, самых блестящих…
– А я тебе скажу, что я сделаю. Я поеду в захолустный городок в штате Огайо, – Барнс заметил, что невольно обошелся без «если бы», но поправляться не стал, – в тот самый, где прошло мое детство и где едва наберется пять-шесть десятков мальчишек школьного возраста, среди которых вряд ли удастся наскрести шестерку гениев.
– И дальше что?
– Я дам им шанс. Если не сдюжат – шанс будет упущен. Это серьезное испытание, им придется отнестись к нему со всей ответственностью. Здешним ребятам как раз этого и не хватает: их побуждают проявлять серьезность только по пустякам. – Он ненадолго задумался. – Этим я и займусь.
– Чем именно?
– Там видно будет.
Через две недели он вернулся в захолустный городок в штате Огайо, где появился на свет и где – он это почувствовал – тихие улочки заряжали все той же энергией, что и во времена его юности. Он поговорил с директором школы и выслушал его соображения, а затем, прибегнув к нелегкому – для себя – способу, а именно к публичной речи и посещению школьного мероприятия, перезнакомился с педагогами и учениками. Пожертвовал определенную сумму на счет школы и под прикрытием планирования финансовых операций получил возможность понаблюдать за мальчишками на уроках и на переменках.
Это доставило ему удовольствие: он вернулся в собственную юность. Некоторые ребята приглянулись ему сразу, и он начал процесс отбора, приглашая их группами по пять-шесть человек в гости к своей матери, словно первокурсник, жаждущий влиться в студенческое братство. Если какой-либо ученик вызывал у него интерес, он просматривал его личное дело и наводил справки о семье; к концу своей двухнедельной экспедиции Барнс отобрал пятерых.
Первым в порядке отбора шел сын фермера Отто Шлак, уже проявивший недюжинную техническую смекалку и способности к математике. Учителя дружно ратовали за Шлака, и тот с радостью откликнулся на предложение поступить в Массачусетский технологический институт.
Джеймс Мацко оказался единственным светлым пятном, которое оставил по себе в памяти горожан его алкоголик-отец. С двенадцати лет Джеймс держал киоск площадью в один квадратный метр, где торговал газетами и всякой мелочовкой, самостоятельно зарабатывая себе на жизнь; сейчас ему было семнадцать, и он, по слухам, уже скопил пятьсот долларов. Барнсу составило немалых трудов склонить его к поступлению в Колумбийский университет на факультет банковского дела и финансов: Мацко не сомневался, что и без того знает, как делать деньги. Пустив в ход свою репутацию наиболее преуспевающего сына города, Барнс убедил Мацко, что без образования у него не будет размаха и поле его деятельности навсегда ограничится одним квадратным метром.
Следующий, Джек Стаббс, потерял на охоте руку, но тем не менее выступал за сборную школы по американскому футболу. Знаниями он не блистал, особых способностей не обнаружил, но сам факт, что мальчишка преодолел такое увечье (пробился в
