на языке вертелось: «Ничего, дорогой, попробуем справиться вместе».
Но справиться с чем? Человеку свойственно балансировать на рискованной грани между победой и поражением, но ввязаться в азартную игру на грани жизненного равновесия и катастрофы…
– Ох, Дик, будь разумным, будь сильным и возвращайся ко мне. Изменись, изменись, Дик… изменись!
– Прощай, Джулия… прощай.
Она видела Дика в последний раз: стоя на палубе, он закуривал сигарету, и огонек спички высветил его профиль, чеканный, словно камея.
IV
По воле судьбы в начале и в конце с ней был Фил Хоффман. Именно он сообщил ей дурную весть, сделав это со всей возможной деликатностью. Входя к ней в квартиру около половины девятого, он незаметно оттолкнул ногой лежавшую под дверью утреннюю газету. Дик Рэгленд пропал в море.
После ее первого безумного приступа горя он намеренно повел себя с некоторой жестокостью.
– Он хорошо себя знал. У него иссякла сила воли; он больше не хотел жить. Чтобы только ты себя не винила, Джулия, расскажу тебе вот что. Последние четыре месяца он практически не появлялся на работе – с того самого дня, когда ты уехала в Калифорнию. Дядя его покрывал; а эта командировка в Лондон и вовсе была фикцией. Энтузиазм Дика очень быстро иссяк.
Она пригвоздила его пристальным взглядом:
– Зато он бросил пить, скажешь, нет? Он ведь не пил?
Фил замялся.
– Это верно. Он держал свое слово – цеплялся за него из последних сил.
– В том-то и дело, – сказала она. – Он сдержал слово и заплатил за это жизнью.
Фил неловко выжидал.
– У него слово не расходилось с делом, и сердце не выдержало, – задыхаясь, продолжала она. – Как бывает жестока жизнь… Почему она так жестока – никому не дает спуска! Он был таким стойким… держал свое обещание до самого конца.
Что Фил оттолкнул ногой газету – это было только к лучшему: в статье сквозили намеки на буйный кутеж Дика в баре: так прошел один из множества известных Филу развеселых вечеров последнего времени. Фил вздохнул с облегчением, потому что эта слабость угрожала счастью девушки, которую он любил; но вместе с тем его не покидало острое чувство жалости, хотя он и понимал, что этот красавец просто маскировал свою неприспособленность к жизни то одной эскападой, то другой; однако же благоразумие подсказало Филу, что не стоит лишать Джулию иллюзии, будто она вытащила человека из грязи.
Год спустя, перед их свадьбой, возник один неловкий момент, когда она сказала:
– Ты ведь будешь считаться с теми чувствами, которые у меня были и остаются к Дику, правда, Фил? И не только из-за его внешности. Я в него поверила и в некотором смысле оказалась права. Он сломался, но не согнулся, он был пропащим, но не злонамеренным. Я поняла это сердцем, как только его увидела.
Фил поморщился, но ничего не сказал. Возможно, там были дела посерьезнее. Лучше уж не трогать то, что осталось в глубине ее сердца и в морской пучине.
