И вам бы всем, всяким людям, стоять с нами вместе заодно и быть в соединенье, чтобы наша православная христианская вера не разорилась и матери бы наши, жены и дети в латинской вере не были» [60, 774].
Эта пространная грамота, судя по множественным напоминаниям о возможном насильственном обращении русского народа в латинство в случае завоевания Москвы поляками, скорее всего, была написана под руководством патриарха Гермогена. Ведь полякам, даже пришедшим к власти в России, ссориться с православной церковью было бы не с руки. Они веками пытались обратить русинов Великого княжества литовского в католическую веру, но кроме знати там почти никто этому и не последовал.
Из кандидатов на московский престол выделялись князь Василий Васильевич Голицын и малолетний Михаил Федорович Романов, за первого стояли рязанские бунтари во главе с Захаром Ляпуновым, за второго – Романовы и их родственники. Но кандидатура князя В.В. Голицына не устраивала московских бояр, а кандидатуру своего сына, видимо, не хотел по его малолетству отстаивать и сам митрополит Филарет Ростовский, понимая, что в этих условиях он не долго продержится у власти. Поэтому, по предложению Филарета Романова, всерьез стала проводиться линия на избрание царем королевича Владислава, тем более что сторонники этого претендента были даже в Коломенском лагере.
Но сначала в качестве компромисса было утверждено, чтобы не выбирать на царство московских людей, в чем пришлось целовать крест и князю В.В. Голицыну, а власть передать временному правительству – боярину князю Федору Ивановичу Мстиславскому «со товарищи». Предполагалось созвать в Москве земское собрание, на котором и выбрать какого-либо из иностранных принцев, для чего были разосланы по городам грамоты. Но выборные от городов и через месяц не собрались, и тогда бояре сами с немногочисленными земцами выбрали для России в цари Владислава, сына короля польского Сигизмунда.
С.Ф. Платонов приводит сведения из хронографа 1616–1617 гг., что после царя Василия «прияша власть государства Русскаго седмь московских бояринов, но ничто же им правльшим, точию два месяца власти насладишася» [44, 433]. Он же попытался восстановить поименно список «седмочисленных бояр» с большой долей вероятности: Ф.И. Мстиславский, И.М. Воротынский, A.B. Трубецкой, A.B. Голицын, И.Н. Романов, Ф.И. Шереметев и Б.М. Лыков.
Однако оппозиция в лице Захара Ляпунова с единомышленниками, не желавшая возведения на московский престол иностранца, продолжала агитацию среди московского люда в пользу царя Дмитрия. Дело дошло до того, что появилась реальная опасность измены части городского населения и съехавшихся в столицу представителей южных городов. Войску царя Дмитрия, стоявшему лагерем в селе Коломенском, заговорщики могли просто открыть ворота города, и, чтобы этого не случилось, московское правительство обратилось к помощи гетмана Жолкевского. Тот находился в это время в Можайске и посылал оттуда свои грамоты князю Ф.И. Мстиславскому в пользу королевича Владислава
