style="font-size:15px;"> – Нет! Нет, я ничего не желаю слышать! Это ты должен меня выслушать!
– Ну, хорошо. Я весь внимание.
– Прежде всего, мы не поедем ни в какое путешествие! Представь, что будет, если кто-нибудь заинтересуется явным несовпадением – откуда у чернокожей американки сын с типично семитскими чертами? Неизбежно возникнет вопрос: кто его отец?
Феликс в душе надеялся, что Мэгги понравится идея с круизом.
– Тогда пусть это будет Шармина. Твоя подруга. Пусть поедет она, пусть это станет для нее сюрпризом.
– Это весьма любезно с твоей стороны, Феликс, и мне было бы приятно сделать приятное для Шармины. Но Джесс еще не готов к подобной поездке. Лично я не собираюсь ни в какое путешествие, и Джесс тоже. Так что ты можешь вернуть билеты и забрать назад деньги.
Феликс снова вздохнул.
– Ну, хорошо. Я больше не буду предлагать тебе никакого путешествия, больше не буду спорить, но…
– Спасибо хотя бы на этом. Дальше обсудим вот что. Ты точно знаешь, какие именно книги оставил Джессу?
– Джесс сказал, что прочитал четыре из них. Это ты велела ему доложить мне об этом?
– Нет, я здесь ни при чем.
– В таком случае, поговори с ним о том, чтобы он не слишком фантазировал. Я подобрал в книжном магазине лучшие книги из нескольких областей знаний. Лучшие романы, биографии, исторические исследования. Я беседовал с равви Диеной. Да, он превосходный учитель и свое дело знает прекрасно, но, к сожалению, страшно отстал от жизни. У Джесса слишком живой ум, и мальчика никак нельзя ограничивать, но мне кажется, что в том, что касается четырех уже прочитанных книг, он, мягко говоря, преувеличивает.
– Ты хочешь сказать, что, по-твоему, Джесс лжет? К твоему сведению – это не так, Феликс. Он никогда не лжет! Но ты сам хотя бы заглядывал в коробку с книгами, оставленную тобой?
– Ну, я, конечно, не все эти книги пересмотрел… в общем… нет.
– Ты знаешь, что одна из книг была по астрологии?
– Нет, не знал. Наверно, я не слишком точно изложил свои пожелания продавцу книжного магазина. Мой заказ включал книги на тему религии, но я не уточнял, какой именно. Придется поговорить с ними еще раз.
– Боюсь, – произнесла Мэгги тоном, в котором угадывалось чувство собственного превосходства, – что уже поздно. Слишком поздно. Тебе известно, что среди книг была «Гита»?
– Какая «Гита»?
– Какая-то «Бхага».
– «Бхагавад-гита», может быть?
– Да, точно. Она самая.
– И в чем проблема? Джессу не повредит знать…
– Иудаизм его больше не интересует, Феликс. Его не интересует христианство. Мой сын интересуется Кришной, хотя несет в себе гены Иисуса Христа.
– Это не так. Не несет.
Оба как по команде замолчали. Феликс дошел до фонтана на юго-восточном углу Грэмерси-парка, где жирафы работы скульптора Грегга Уайатта танцевали вокруг улыбающегося солнца и луны. Феликс мог поклясться, что слышит в трубке дыхание Мэгги.
