style="font-size:15px;"> Шейх едва услышал его. Он присел на корточки рядом с гигантом в черном костюме и пытался перевернуть его.
Когда это удалось, шейх помрачнел.
– Что-то случилось?
Учитель подавленно кивнул:
– Ты был прав, Ваасфи. Они идут по следу Мартина. Я знаю этого человека…
29
С детских лет я слышала, что, когда умираешь, сразу видишь ослепительный свет в конце туннеля и непреодолимая сила влечет тебя к нему. Также мне говорили, что в эту минуту ушедшие раньше тебя родные и близкие выходят навстречу, успокаивают тебя и помогают преодолеть эту световую завесу, из-за которой никто – возможно, кроме Еноха, – никогда не возвращался назад.
В моем же случае, когда я ее увидела, то почувствовала себя ужасно одинокой. Поля, где блуждал мой разум, были безлюдны. Безмолвны. Безжизненны. Единственным впечатлением стало то, что вожделенный сияющий свет начал выжигать меня изнутри, как сунутый в стог сена факел. Внезапно все мои нейроны содрогнулись от боли. И хотя это ощущение длилось не дольше вздоха, оно опустошило меня. Сломало. Будто еще остававшиеся у меня скудные силы окончательно иссякли без надежды на возвращение.
Именно в этот момент поток воспоминаний, проплывавший прежде перед моими глазами, возник вновь и понесся вперед, бурля и вихрясь водоворотами.
«Я умерла, – повторяла я себе, не переставая удивляться, что даже в таком состоянии способна мыслить. – Сейчас останется лишь темнота».
Очевидно, я ошибалась.
Вдруг на меня навалилось еще одно воспоминание. Это меня слегка озадачило. Я всегда считала, что по ту сторону жизни память начинает ретроспективный обзор с событий раннего детства. По-видимому, это суждение было ошибочным. Картинка, всплывшая в еще сохранившейся части моего сознания, представляла Мартина в тот момент, когда он достал из моей сумки один из этих проклятых камней и со стуком бросил его на кухонный стол отца Грэхема.
– Вот он! – воскликнул мой муж.
Мартин столь явно выразил свое желание, что я тут же положила свой камень рядом. Я вновь переживала часы, предшествующие моей свадьбе.
Священник Биддлстоуна как зачарованный смотрел на наши талисманы.
– Это то, что я думаю, Мартин? – наконец молвил он.
– Два камня Джона Ди.
– Это… адаманты?
Мартин кивнул.
– Твоя мать много про них говорила. Я представлял их иначе.
– Все хотят увидеть некий полированный кристалл, более обработанный и крупный, – поддержал Мартин, – нечто наподобие «дымящегося зеркала» Джона Ди.
– А что это еще за чертово «дымящееся зеркало»?
Мой вопрос вызвал улыбку у обоих мужчин.
– Ох, Хулия, ты совсем ничего не знаешь! – Упрек Мартина прозвучал мягко, и я не обиделась. – После смерти Джона Ди значительная часть его библиотеки и коллекции артефактов попала в руки британского антиквара Элиаса Эшмола. Этот
