Майдан узнал старого знакомого.
– Здорово, Женя! И ты здесь? – завопил Димка, распахнув дверь настежь.
– Здесь, – согласился моряк. – Но теперь не Женя.
– Как «не Женя»? – удивился Димка и вошел в кабинет. – Как «не Женя»? Скажешь, не ты меня учил в волейбол? И еще танцевать. «Яблочко»?
Разве он мог забыть рыжего курсанта, которого все его товарищи звали Женькой. Майдан познакомился с ним в клубе военно-политического училища, где тетя Клаша работала нянечкой. Курсант рассказывал Димке про Тихоокеанский флот и совсем не обижался, когда его звали просто по имени. Правда, сейчас его широкие плечи стягивал синий китель, на руках золотились нашивки: две шириной с палец, а верхняя совсем узенькая. Между нашивками и внутри венчающих их звездочек алели комиссарские выпушки, такие же огненные, как и шевелюра. Но это был точно Женя. Димка Майдан очень обрадовался. Вот кто наверняка его поймет.
– Ты мне голову не морочь! – рассердился моряк, выложив руки с шевронами на стол, и повторил: – Не Женя, а товарищ старший политрук! Ясно?
Майдан сразу скис, сказал «ясно» и попятился к двери.
– Ничего тебе не ясно, – усмехнулся старший политрук. – Значит, здесь учишься. Молодец! Будем вместе служить.
Но Димку эта перспектива уже не устраивала. Как меняются люди? Таким был хорошим парнем, и вот что из него получилось!
– Погоди! – снова рассердился старший политрук. – Куда бежишь? Я разговор не окончил.
«Бывший Женя» взял у Димки газету и не отпустил до тех пор, пока не вытянул у него все подробности, начиная от возможной дразнилки «морские поварята», то есть «коки», до категорического ответа капитана третьего ранга Радько.
Майдан совсем потерял разговорчивость. Он больше ни на что не надеялся и отвечал «бывшему Жене» только для того, чтобы побыстрее от него отделаться. Мог ли Димка предполагать, что так разочаровавшая его встреча будет иметь удивительные последствия?
Политический руководитель спецшколы пошел с Димкиной газетой к Радько и сразу же приступил к делу:
– Напортачили с обмундированием, нагородили черт знает что! Порочный принцип – лишь бы не походила на взрослую.
– Сегодня у меня была делегация учеников, – нахмурился военрук. Он не привык, чтобы командир, младший по возрасту и воинскому званию, который к тому же являлся его заместителем по политчасти, разговаривал в таком тоне. – Пришлось им разъяснять значение слова «утверждено». Надеюсь, вы не нуждаетесь в подобной воспитательной беседе.
– Приказы обсуждать не намерен, – возразил старший политрук. – Однако знаю, что умных и заинтересованных руководителей обычно знакомят с проектом приказа на стадии его подготовки.
Это было уж слишком. Радько рассердился. Говоря по правде, в Управлении военно-морских учебных заведений, сочиняя образцы новой формы, с ним не очень-то советовались. Военрук только сейчас понял, что надо было проявить больше настойчивости.
