этих искренних сожалельщиков. Главное, климат в Управлении: тепло, сухо и не ругают. На остальное плевать, ибо люди где-то там, а я вот тут, и мне нужно в максимальном комфорте досидеть до пенсии. Что? Сменить род деятельности? А как же престиж? Зарплата? Бесплатный проезд на общественном транспорте? Том самом, что мешает движению собственной иномарке. Это даже не ментальная незрелость. Это хронический пубертат мозга: мне все должны, а я тупо есть.
Чтобы тебе кто-то что-то давал, надо минимум протянуть руку. Озвучить. Попросить. Заставить. Взять, как в моём случае. Я не жду доброй воли. Я беру. Всё.
Почему-то в своей прежней должности я казался им ровней, из-за этого моё повышение вкупе с устранением Вереса окружающие носители погонов восприняли не сказать, чтобы открыто негативно, но с явным непринятием. И это предел их возможностей – думать, что их презрение делает объект их порицания ниже, а значит хуже. Что с них взять? Дети. Отрицание чужой силы и бездарные отчёты – вот и исчерпан интеллектуальный ресурс.
Вечер я планировал по настоятельной просьбе Алины, её и моих родителей, которых по большому секрету посвятили в наши семейные «проблемы», провести в компании, сам до конца не верю, семейного психолога. Послать мою «милую» с её гениальными идейными припадками было просто и доступно, однако впоследствии объясняться с её кровней хотелось ещё меньше, чем вечерять в гостях у человека с красным дипломом психфака.
Чтобы не бороздить дорожные заторы, я направился в заведение имени бывшего вождя, благо вход прорыли недалеко от нашего Управления. Официальный рабочий день ещё не думал подходить к завершению, но это не поспособствовало моей неприкосновенности в метро.
Озабоченные толпы одинаковых людей, азартно натыкаясь друг на друга, бездумно курсировали в ожидании поезда. Прибывший состав с отвращением открыл страждущим путешественникам свои двери, и вся эта безмозглая биомасса ринулась заполнять сидячие места, как будто тех, кто не сумеет разложить свою суть по креслам, машинист начнёт собственноручно на полном ходу вышвыривать на рельсы.
Я не помню, когда в последний раз мне приходилось пользоваться услугами метрополитена. Помню, никогда не жалел, что променял чужое транспортное управление на собственное. Заняв место у противоположных выходу дверей, я стал невольным наблюдателем за теми, кому в обычной жизни за свой счёт покупал бы билет в один конец. Неважно, прямо или иносказательно, важно, что город смог бы смачно выдохнуть, хотя бы слегка освободившись от гниющего сброда.
Плохо накрашенные женщины, коим посчастливилось разместить целлюлит на истрёпанной поверхности сидений, усиленно сжимались, спасаясь от широкой души телесных экстравертов. Это индивидуумы мужского пола, которые твёрдо уверены в том, что если не раскидывать свои нижние конечности максимально широко, то обязательно наступит конец света. Доблестные спасители планеты исправно засыпали,
