обочины всех дорог. Мистер Леви Бултер предупреждал соседей, что «улучшатели» потребуют от каждого снести его дом и выстроить новый в соответствии с планами, одобренными их обществом. Мистер Лоренс Белл объявил, что побелит амбары, если «улучшатели» будут на этом настаивать, но вешать кружевные занавески в окнах коровника не собирается…
Несмотря на все это, Общество Содействия Развитию Авонлеи решительно взялось за претворение в жизнь того единственного проекта, который представлялось возможным успеть завершить до наступления зимы: было решено собрать деньги по подписке на ремонт клуба. Был избран соответствующий комитет, и обязанности распределили следующим образом: Аня и Диана будут собирать пожертвования в домах, расположенных по дороге в Ньюбридж, Гилберт и Фред – по дороге в Уайт Сендс, а Джейн и Герти – по дороге в Кармоди.
Аня и Диана начали с дальнего конца дороги, и первым на их пути оказался дом «девиц Эндрюс».
«Девицы Эндрюс» были девицами уже более пятидесяти лет. Кэтрин, как говорили, еще не совсем потеряла надежду выйти замуж, но Элиза, прирожденная пессимистка, никогда такой надежды и не питала. Они жили в маленьком домике на солнечной опушке букового леса. Элиза часто жаловалась, что летом в их доме ужасно жарко, Кэтрин же обычно радовалась, что в нем уютно и тепло зимой.
Когда Аня и Диана вошли в гостиную, Элиза штопала белье – не потому, что белье нуждалось в штопке, но в знак протеста против легкомысленных кружев, которые вязала крючком Кэтрин. Девочки приступили к изложению цели своего визита. Элиза слушала их нахмурясь, а Кэтрин с улыбкой.
– Кому он нужен, этот клуб? – сказала Элиза мрачно, – Только молодежи, которая собирается и флиртует там по вечерам, когда всем им давно пора спать. Мы не болтались по клубам, когда были молодыми. Этот мир становится хуже день ото дня.
– А я думаю, он становится лучше, – заявила Кэтрин решительно.
– То, что ты думаешь, не имеет значения. Факт остается фактом.
– Я предпочитаю видеть хорошую сторону жизни, Элиза.
– У нее нет хорошей стороны.
– Что вы! Конечно есть! – воскликнула Аня, которая не могла молча слушать подобную ересь. – Даже много хороших сторон. Этот мир прекрасен!
– Ты не будешь такого высокого мнения о нем, когда поживешь с мое, – возразила мисс Элиза недовольно. – Как твоя мама, Диана? До чего она постарела!.. А сколько еще осталось ждать, пока Марилла совсем ослепнет, Аня?
– Доктор считает, что ухудшения не произойдет, если она не будет утомлять глаза, – запинаясь, вымолвила Аня.
– На ее месте я не обольщалась бы. Надо быть готовым к худшему.
– Но разве не следует быть готовым также и к лучшему? – попыталась защититься Аня. – Лучшее ничуть не менее вероятно в жизни, чем худшее.
– Нет, если судить по моему опыту, а у меня его пятьдесят семь лет
