style="font-size:15px;"> – Женитьба это рабство.
– Все у тебя рабство. Ипотека – рабство. Женитьба – рабство.
– Так ведь солнышко пригрело, – как кот прищурился Гольдман. – Перееду на дачу, буду ездить на работу на велосипеде. Высплюсь наконец-то. Так, глядишь, и лето пройдет.
– Ты, Гольдман, просто пофигист. Не хочешь ты ни жену, ни детей, ни квартиру. Вон, наркотой карманы набил, и тащишься от этого. Ладно бы сам употреблял. Так нет. Тебе, как скупому рыцарю, достаточно держать в руках ключи от рая, но сам рай не нужен. Напротив, тебе комфортнее в аду, но с ключами от рая в кармане. Ты, черт знает, что такое, Гольдман. Наливай, что ли, – грубо сказал Бобров, и достал из холодильника бутылку водки.
– Я вижу, ты не в настроении, – вздохнул Ося и потянулся к бутылке. – Ну, давай обсудим, что там у вас случилось?
– Мы с тобой уже сто раз это обсуждали. А толку чуть.
– Не скажи: статистика растет. А суммы? Суммы увеличиваются?
– Нет, он очень осторожен.
– Но на этот раз все гораздо серьезней. Шамсутдинова я знаю, мужик серьезный. У него наверняка есть тетрадка, в которой все записано. Сколько денег лежало в ячейке, в какой валюте. Жена у него по струнке ходит. Ее, конечно, можно попробовать обвинить в том, что деньги она просто переложила из ячейки в карман, и заявила директору банка о краже. Да только Шамсутдинов в это не поверит. Он мусульманин, Андрюша. Даже если он не ходит в мечеть, не режет баранов в курбан-байрам и сидит в городской администрации вместо юрты, он все равно обрезан и чтит Коран. Значит, он мусульманин, и в его семье домострой. Завтра он поднимет всех на уши. А связи у него большие. Плевал он на наши законы, у него свои. Он по шариату живет.
– Ты считаешь это прокол? – внимательно посмотрел на него Бобров.
– И прокол серьезный. Расслабился он, похоже, Андрюша, наш воришка. Вкус крови почувствовал. Не в ту ячейку лапу запустил.
– Да больше, похоже, некуда. По всем уже прошелся. И куда ему столько денег? Что интересно: ни один из сотрудников банка не делал за последний год крупных покупок. Из тех, кого я подозреваю.
– А из тех, кого ты не подозреваешь?
– Скажи еще, Шелковников ворует, – рассмеялся Бобров. – Он на Мальдивы зимой с любовницей летал.
– Мартин купил машину. Хотя никто не видел, чтобы он на ней ездил. Купил и поставил у дома. Она там месяца три уже стоит. Крутая тачка! Я просто мимо хожу. Спросил: чья машина? Новая, дорогая. Сказали: Мартина.
– Так это же Мартин!
– А Мартин что, не может быть вором?
– Мартин может быть всем. Он оборотень.
Гольдман рассмеялся и стал наливать водку. Бобров достал шахматы.
– Опять Е2–Е4? – насмешливо поднял брови Ося.
– А что тебя конкретно не устраивает?
– Меня устраивает все, – и Ося двинул через клетку черную пешку. – Ты мне скажи, если ворует сотрудник банка, почему его до сих пор не вычислили? Ведь есть записи с видеокамеры.
– А на них нет сотрудников банка.
– То
