style="font-size:15px;"> – Ой, – спохватилась девушка, взглянув на старые ходики, висящие на стене. – Пора чайник ставить.
По заведенному Будищевым порядку его работники столовались прямо в мастерской. Утром им полагался чай с хлебом, в обед и вечером щи или каша, приготовленные Стешей. Бывший детдомовец сам когда-то хлебнул шилом патоки, и, наверное, поэтому проявлял настоящую заботу о своих подопечных. Кормил, заставлял учиться, при надобности покупал одежду и обувь. Это не было благотворительностью. При случае Дмитрий строго спрашивал за промахи, мог и наказать, но заставлять детей работать по двенадцать-четырнадцать часов за сущие копейки, как другие фабриканты он не мог. Во всяком случае, пока.
Сейчас как раз было время вечерней трапезы. Оставив на время работу, мальчишки по очереди мыли руки, дурачась при этом и плеская друг на друга водой. Затем занимали место за общим столом и терпеливо ожидали свою порцию. Каждому полагалось по миске каши, жестяной кружке круто заваренного чая да по четверти фунта хлеба. Раздавала всё это, разумеется, Стеша, накинувшая поверх своего щегольского наряда холщовый фартук. Первыми как обычно получили единственные взрослые работники мастерской гальванер Ефим и медник Архип. Заняв место во главе стола, они степенно работали ложками, снисходительно поглядывая на учеников. Те, напротив, мгновенно сметали всё съестное и озирались вокруг, чего бы ещё урвать. Сегодня, впрочем, даже они вели себя относительно пристойно. Всё-таки присутствовал хозяин.
– Будете есть, Дмитрий Николаевич? – спросила Стеша.
– Нет, я не голоден, – отказался тот. – Но от чаю не откажусь.
Получив такую же кружку, как и все, он присел за общий стол и выложил на него ещё один кулек с конфетами со словами:
– Налетай. Подсластите свою горькую жизнь!
Мальчишки, проявив не свойственную им деликатность, поделили угощение на всех, не забыв старших товарищей и Степаниду. После чего бросились дуть чай с карамельками.
– Балуете вы нас, – хмуро заметил Архип, закончив с едой.
– Тебе что, плохо? – шикнул на него недавно женившийся гальванер, пряча конфету в карман.
– Мое дело сторона, – пожал плечами медник. – А вот мальцам, как подрастут, туго придется. В прочих местах с ними нянчиться не станут.
– Хорошие мастера везде нужны, – усмехнулся Дмитрий, шумно прихлебывая чай.
– Всё одно, баловства терпеть не станут!
– Ну, я же тебя терплю?
Будищеву и впрямь иногда приходилось «терпеть» Архипа. Мастер от бога, он обладал желчным и неуживчивым характером, а также злым языком, отчего не раз терял работу. Однако имея весьма востребованную профессию, тот и не думал исправляться, продолжая резать всем вокруг правду-матку, или точнее, то, что понимал таковой. Дмитрий тоже ценил его, особенно за умение понять с полуслова, что от него надо и тут же изготовить требуемое, не задавая лишних вопросов.
– Дозвольте закурить? – подобострастно спросил Ефим, доставая кисет.
– В специально отведенных для этого местах! – отрезал хозяин.
Поскучневший
