странную сюрреалистическую окраску.
– Может, тут переночуем? – молодой сталкер указал на приветливо распахнутые гермодвери. – Идти больно никуда не хочется.
– Нет, – Максимыч резанул отказом. – Это место дикарям известно. И если нас будут искать, то прежде всего тут. Я знаю тут недалеко неплохо сохранившийся подвал под магазином. Там переждем. Все, хватит рассиживаться. Надо еще туда засветло дотопать.
Наползающая темнота и туман бережно укрыли поредевший караван. Черная громадина здания магазина появилась совершенно неожиданно. Торчавшие голые металлические ребра панорамного окна без каких-либо признаков стекол были, пожалуй, единственными разрушениями. Максимыч пробежал по короткой лестнице крыльца и распахнул противно заскрежетавшую дверь.
– Вниз по лестнице, – дождавшись, пока пронесут раненых, он зашел следом и прикрыл створку. Запирать ее не было смысла. Зверь этим путем не пойдет, а человек предпочтет привычный вход, и скрежет двери послужит лишним сигналом. Он профессиональным взглядом осмотрел пустынный разоренный зал продовольственного отдела и устремился вниз за растворившимися в темноте спинами товарищей.
Цокольный этаж был когда-то хозяйственным. Кругом валялись ржавые кастрюли и хрустело под ногами битое стекло посуды. Зайдя последним, сталкер задвинул решетку, полностью перекрывающую выход на лестницу.
– Ну, вот мы и на месте. Располагайтесь.
– А что это за место? – молодой сталкер водил лучом фонарика по сторонам, выхватывая им перевернутые стеллажи и гору сопревших тряпок.
– Это хозтовары, тут относительно безопасно. Стены крепкие. Два выхода. Единственное, огонь нельзя разводить. Но ночь переживем…
– Я пороюсь… – с этими словами парень медленно побрел по хрустящему полу, освещая фонариком пространство впереди себя.
– Поройся… правда, все ценное давно отсюда вынесли.
Раненых уложили на тряпки, рядом уселся Данила и, срезав ножом бинты, стал стягивать с себя штаны комбинезона.
– Как ты этот подвальчик нашел? Фонарик подержи… – он оценил масштабы бедствия и констатировал: – Жить буду, – после чего засыпал в рану порошок антибиотика и довольно проворно замотал ногу свежим бинтом.
Наблюдая за манипуляциями друга, Максимыч ответил:
– Да ящер меня сюда загнал, когда первый раз в «Кривич» ходил, тогда еще и приметил подвальчик. Пойду остальных посмотрю.
Двое других раненых были в худшем состоянии: у первого дротик застрял в плече, и помышлять о том, чтобы вырезать наконечник в этих условиях… Парень бредил и «горел». Присоединилась инфекция или наконечник был отравлен. У второго, на первый взгляд, было не лучше. Лезвие тесака снесло ему левое ухо и воткнулось в основание шеи, почти перерубив мышцу. Но боец был в сознании, хотя и мучился от боли. Пусть скажет спасибо, что мышцы перекачаны, а то и ключицу разрубило бы. Осмотрев раненых, Максимыч вернулся к другу.
–
