ладно, первый раз, что ли, топит! – Колька подтолкнул соседа к входной двери. – Иди, дядь Юр, а то мне бежать надо, братишку разыскивать. Чего переживать-то? Подумаешь, половики намочит! Вот к обеду солнце припечет – вода и отступит. Не к обеду, так к вечеру. Ну, в худшем случае, к утру. А ты, на всякий случай, на чердак полезай, там тебе спокойнее будет.
Монотонный Колькин голос убаюкивал, и Звонарь вдруг понял, что нестерпимо хочет спать. По настоянию мальчишки он поднялся на чердак, не особо раздумывая, зачем. Колька сразу куда-то исчез, но Звонарь решил, что это и к лучшему, потому что сил беседовать у него не было. Вообще ни на что не было сил. Рухнув на старый пыльный сундук, он вдруг подумал, что надо бы закрыть чердачное окошко (в него неприятно задувал холодный ветер с запахом сырой рыбы), но не смог встать и пару минут лежал, обозревая видневшуюся в проеме затопленную камышовую степь. Свинцового цвета вода почти сливалась с небом, отличаясь лишь торчащими повсюду клочками желтых стеблей. «То ли опоздал я, то ли поспешил», – прошептал Звонарь и провалился в беспросветное забытье без сновидений.
А когда проснулся, в чердачном окошке было черным-черно, и он не сразу понял, где находится. К головной боли добавилась ломота в костях от долгого лежания на деревянном ящике, конечности занемели, и тело плохо слушалось, поэтому, попытавшись подняться, Звонарь мешком осел на пол. Посидел немного, прислонившись спиной к сундуку и пытаясь припомнить последние события. Но собраться с мыслями помешали звуки, донесшиеся снаружи, с улицы: в глухой тишине отчетливо раздавалось чавканье грязи под чьими-то ногами и приглушенные голоса.
Глава 4. «По щучьему веленью, по моему хотенью…»
Незадолго до того, как Звонарь проснулся на чердаке своего дома, неподалеку от этого места в гуще камышовых зарослей постепенно приходила в себя только что выловленная из болота старуха. Молодая девушка, сидя рядом, ласково поглаживала ее морщинистое лицо, убирая прилипшие к коже седые пряди.
Взгляду Бориса открылись неприглядные щучьи черты спасенной: широкий рот с сильно выступающей вперед толстой нижней губой, длинный плоский нос, заканчивающийся прямо у рта, круглые, выпуклые как у рыбы, глаза. Женщина заговорила, и в темной прорези между губами блеснули мелкие острые зубки, усилив ее сходство с хищной рыбой:
– Выручил ты меня, добрый человек! От смерти спас!
– Как же это с вами случилось? – спросил он, гадая, что заставило пожилую женщину и ее внучку оказаться ночью в таком глухом заболоченном месте.
– Злые люди сгубить меня задумали, но высшие силы тебя на подмогу прислали. – От такого ответа Бориса бросило в дрожь. «Убийство?!» – недоверчиво покосившись на старуху, он переспросил:
– Зачем же кому-то вас губить?!
– Спрашиваешь! – Она затряслась в беззвучном смехе, и рот ее растянулся едва ли не до ушей, обнажая два ряда желтых зубов, смахивающих на крошечные наконечники копий. – Люди в своих бедах всегда виноватого найдут!
– Так в полицию надо заявить, чтобы наказали
