совсем. И в голову начинали проступать ужасные, терзающие мысли. Слёзы хлынули ещё сильнее, я не могла их сдержать. Я не просто плакала. Я зарыдала.
– Почему? – захлёбывалась я. – Почему никто не помог?
Мой голос звучал так странно, глухо и звонко одновременно. Я сама себя не узнавала, но мне было страшно, плохо, жутко, горько и обидно. Потому я не пыталась себя оправдать, а просто поддавалась вспышке эмоций. На меня нахлынула запоздалая волна истерики.
– Почему, Дилан? Там было столько людей!.. За что они так?!
Дилан смотрел на меня, не зная, что сказать. Он очень хотел произнести что-нибудь утешительное, но словно язык проглотил. На его лице отразилась боль.
– Столько людей было рядом! – мой голос срывался на крик, когда я цеплялась дрожащими пальцами за его кофту. – Но никто не пришёл. Никто, кроме тебя, Дилан.
Я разрыдалась ещё больше, слёзы текли по моим разгорячённым щекам и уже смочили ворот одежды. От внезапно подступившей слабости, у меня подкосились ноги, и я безвольно соскользнула на землю. Рухнув на колени, я из оставшихся сил плакала, закрыв мокрое лицо ладонями.
– Никто не помог. Что же это за люди такие? – тихо всхлипывала я. – Боже, что эти парни могли со мной сделать… Что со мной было бы, если бы не ты? Дилан…
Я хотела что-то сказать ему, но запнулась, потому что он сел передо мной и вдруг крепко обнял меня. Его тёплые руки обвили моё тонкое тело, которое неумолимо тряслось от страха. Этот страх только сейчас дал о себе знать в полной своей мере.
– Всё хорошо, – шептал он мне на ухо. – Теперь всё хорошо. Я с тобой. Их тут нет. Всё в порядке. Они бы не тронули тебя.
Он отстранился и бережно взял моё лицо в свою ладонь.
– Всё хорошо, – повторял он. – Я всё равно бы успел. Они бы ничего не сделали, я бы успел, ты же знаешь, – Кого он убеждает, меня или себя? – Они…
И я вдруг увидела, как проступает злость в его глазах. Он с силой сдавил челюсти, да так, что заскрипели зубы.
– Зачем ты вообще туда пошла? – стараясь сдержать себя и говорить спокойно, спросил Дилан. – Зачем? Там же одни ублюдки собрались. Ты что, не видела этого?
– Прости… – только и смогла сквозь слёзы ответить я.
Но он злился не на меня, я знала. Его доводили до исступления негодяи, что добрались до меня. Но я почувствовала себя виноватой, будто я сама нарвалась на них. И я зарыдала ещё пуще прежнего.
Дилан снова обнял меня.
– Я же говорил тебе, никогда не извиняйся передо мной.
– Прости, – снова промямлила я.
Дилан понял, что бесполезно сейчас меня убеждать. И лишь сильнее прижал меня к себе.
– Всё хорошо, Ниа, теперь всё хорошо, – успокаивал меня парень. – Это ты прости. Я не должен был отпускать тебя. Не должен был выпускать из виду.
Он снова отстранился и принялся в ту же минуту вытирать мои слёзы. Его ладони
