сапоги. Прохладно ведь. Подумала и про завтрак, и есть так захотелось… Взяла бронзовое зеркало- посмотрелась, все хорошо, и не слепая, как подумалось девушке.
Девушка вошла в горницу, где все послушницы как раз сели за стол, завтракать. Гата и Пижма смотрели на нее с таким страхом, так что Эльге и есть сразу расхотелось, а было желание бежать прочь без оглядки, и она повернулась, что бы уйти.
– Садись к нам, – закричали ей Ута и Нара, показывая на место между собой, – вот и миска твоя. Рыбы клади себе и располагайся. Хлеб свежий испекли.
И правда, в горнице стоял запах свежего хлеба , а самая юная послушница это и не заметила.
– Доброе утро, – поздоровалась с ней Мара, – садись, соня. А то скоро идти к пристани, к мореходам. Мне еще тебя причесывать и наряжать.
– Да зачем это?– вскинулась девушка, отступая от стола.
– Ты теперь не просто послушница, а Великая целительница, и не можешь абы как к людям выходить.
– И теперь так всегда будет? – и она посмотрела на Мару исподлобья.
– Всегда, ягодка, – ответила наставница, улыбнувшись, – Ешь давай. Рыба хороша получилась.
Эльга села между подругами, и положила из горшка себе печеной рыбы. Посмотрела на подруг, те пересмеивались, глядя на нее, и ели с видимым удовольствием. Смотря на них , доела все быстро, и рыбу, и хлеб. Потом наставница повела ее к себе, да за ней увязались все Избранные. У всех дела нашлись, что бы посмотреть, как Мара будет наряжать Эльгу. Женщина усадила ее на стул, распустила ее косу, и стала расчесывать ее длинные волосы. Сначала редкими гребнем, потом частым. Причесав, заплела косу, заколов волосы золотой заколкой. Украсила ее и серьгами, и височными кольцами из золота, и достала один из своих кокошников, украшенный двинским перламутром. На шею уложила ожерелье из мелких золотых бусин. Подумав, достала и соболью безрукавку.
–Ну, теперь прямо хоть свадьбу, хоть на званый пир, – приговорила Мара, – Краса Ненаглядная.
Вокруг слышались только охи –вздохи, все послушницы подошли осмотреть наряд Эльги.
– Лучше и быть не может, – высказалась Гата.
– Краше всех, – сказала, как отрезала Пижма.
А Ута и Нара, да и Тина и Власта, только согласно кивали. Все послушницы смотрели на наряд их младшей с одобрением. Сами все они были красавицы, но в таком наряде Эльга была подобна Заре-зарянице, и их это радовало. Не зря же говорят, как покажешься, так о тебе и подумают. Не должна их целительница к кормщику замарашкой явиться, а должно ей показаться во всем цвете своей красоты и власти.
– Кажется, хорошо. Сейчас и я облачусь, и будем ждать кормщиков в нашем тереме, где мы только дорогих гостей принимаем.
Мара тоже одела на себя украшения, подобающие ее сану. И они пошли в гостевую избу, и присели на кресла Избранных. Стали ждать, сидя на резных креслах. И в терем вскоре вошли четверо. Катвар шел с Садоком, а за ними два морехода несли дубовый резной ларец. Люди с Гандвика во все глаза смотрели на сидящих
