style="font-size:15px;"> – Мне неинтересно, как называется недуг, – нетерпеливо перебил его Танбал. – Мне не терпится узнать, сколько времени потребуется на его лечение.
– Уже утром ты будешь здоров, весел и свеж. – Али церемонно поклонился и продолжил: – Я приготовил чудодейственный бальзам, который…
– Ты слышал? – Султан Танбал посмотрел на Исмаила и удовлетворенно потер ладони. – С рассветом выступаем!
Пока султан, вдохновясь, говорил, Исмаил-бек не мог оторвать от него глаз. Мужественная красота молодого лица, огонь, горевший в его глазах, звук мягкого голоса и поток вдохновенных слов туманили трезвый ум почтенного воина. Он понимал, что его воспитанник вполне сможет одержать победу над казаками, осевшими на берегах реки. Танбал заметно возмужал за минувший год и сделался настоящим воином и предводителем.
– К реке подойдем двумя колоннами, – продолжал Танбал. – Исмаил-бек истребит казаков, осевших на горе у реки, а я со второй половиной войска спущусь вниз и истреблю казаков, строящихся в лесу. Напав внезапно, мы быстро справимся с врагом и надолго отобьем желание селиться на моих землях.
Рука султана воинственно ухватилась за рукоять кинжала, торчавшего за поясом.
– Предать огню все, что успели построить неверные, женщин и детей в полон, а казаков… – Танбал стиснул зубы, на его лбу выступил холодный пот. – Головы казаков на пики.
Султан был вне себя. Каждая жилка его дрожала. Ему хотелось стереть с лица земли не только две группки казаков, против которых он готовил в поход целое войско, но и разбойный городок Яицк, из которого неугомонные казаки растекаются повсюду, сея раздор и ужас. Несколько раз Танбал провел рукой по влажному лбу, резко сел и принялся в раздражении грызть ноготь мизинца левой руки.
– Выслушай меня, повелитель. – Исмаил-бек склонил голову, продолжая наблюдать за взволнованным лицом Танбала. – Одно только слово! Я должен сказать…
– Говори, – кивнул султан и, справившись с волнением, приготовился слушать.
– Сегодня в мое сердце вонзился острый кинжал, и я хотел проклясть день, когда меня родила мать… – Хитрый вельможа сделал паузу и, прочтя на лице своего воспитанника полную заинтересованность, продолжил: – Мрак пал мне на глаза, камень – на сердце, я готов был заживо лечь в землю, как только моих ушей коснулась весть о гибели моего второго воспитанника и твоего младшего брата Касымбека. Однако незримая рука вырвала меня из объятий отчаяния и указала более правильный путь. И если бы на том пути стал родной брат мой Ибрагим, я убил бы его!
Лицо Танбала побледнело от напряжения. Слова Исмаил-бека тронули султана, хотя он терялся в догадках, пытаясь понять, куда клонит его бывший наставник.
– К походу следует подготовиться более тщательно. Казаки – воины искусные, и страх им неведом. Если мы придем к ним неподготовленными, то понесем немалые потери. Они не испугаются и не убегут при виде всей наши мощи, а встанут грудью на защиту и умрут до
