style="font-size:15px;"> – Делать вид холодной и жестокой дамы. Я не смею вспоминать того, что случилось с вами… Но позвольте заметить, что я восхищен вами, вашим сердцем. Вам удалось сохранить себя.
– Поверьте, я никогда не стану прежней.
– И я так же…
– Но, думаю, будучи той, прежней, я вас мало бы заинтересовала. Я была помешана и скрытна.
– Я так не думаю, – он тепло улыбнулся. – Вы не могли быть хуже или лучше. И если вам интересно… – Он иронизировал. – Я не считаю вас глупой, это самое большое противоречие во Вселенной. Вы – умнейшая женщина из всех, кого мне доводилось встречать. Мне больно слышать подобные вещи от вас. Не смейте судить о себе дурно, к тому же, это ложь. Люди могут думать о вас что угодно, но вы не должны даже мыслить нелестное в свой адрес. Что до меня, я считаю вас лучшей женщиной из ныне живущих. И этого мало, чтобы описать вас. Нет такого слова, которое бы вобрало все, что вас характеризует.
Она была приятно фраппирована подобными комментариями, а он спокойно принялся дописывать письмо. После этого момента она взглянула на него иными глазами. Он часто говорил ей о ее достоинствах, но никогда не обобщая.
После того как Ирина перебралась в новую квартиру на Мойке, отличающейся от прочей меньшим размером, но бо́льшим уютом, она стала приглашать Сергея к себе. Никаких пошлостей, только разговоры. Они без конца беседовали, взахлеб рассказывали истории, которые и смешили, и печалили. Ей было интересно слушать о его службе, а он был поглощен абсолютно любым ее рассказом. Зачарованный, он впитывал каждое слово, словно это было смыслом его существования, его спасением. А ей нравилось то, что он умеет слушать, поскольку Ирина любила говорить и говорить не в пустоту. Далее они выходили на прогулку, ужинали в уединенном месте, он провожал ее, а затем и ее силуэт взглядом. Бродя по ночным улицам, он представлял ее образ, ловил нотки ее запаха, вспоминал прикосновения ее нежных рук. Он пытался выбросить эти грезы, включить холодный рассудок и осознать, что она никогда не будет принадлежать ему. И далее мысли о том, что она будет принадлежать кому-то другому… Помутнение. Злость. Трактир недалеко от временного расположения его полка, где он встречает своих товарищей и уплывает в мир дурмана.
Всему рано или поздно приходит конец, таков закон жизни – все терпит тление. Настал момент, когда Сергей был обязан вернуться в Петербург на службу. После ужина у Татьяны, на котором двое испытывали определенное напряжение, Сергей решил объясниться. Он предложил прогуляться в саду, что Ирина приняла с удовольствием.
Несколько минут они шли молча, после чего присели в небольшой беседке, обвеянной прутьями отцветающей чайной розы.
– Как странно… – Внезапно начала Ирина. – Такая теплая августовская ночь. И именно в этот час нам приходится прощаться.
Ей так же как и ему было горько, последние две ночи сон не залетал в ее окна, зато тревожные мысли стали постоянными ее гостями.
Он закусил губу и через мгновение ответил:
– Я этого не хочу.
Она
