в Долину с нами не поплывешь? – уточнила я.
Лицо Дэниела исказила болезненная гримаса.
– Лучше не надо.
Он уставился на свои руки, сцепленные в замок на столе. Я чувствовала: Дэниел борется с собой. Внутри у него будто два магнита: один тянет прочь, а второй – к нам, все ближе и ближе.
Перед тем как подняться на борт и приготовиться ко сну, мы обошли берег в поисках хвороста и растопки для очага. В большинстве городов и деревень закон один: ветки и небольшие коряги, выловленные из воды, принадлежат нашедшему. Все, что побольше, считается собственностью общины. Хочешь забрать это дерево себе – придется его купить. Ну а если тебя поймают с хорошим строительным лесом, из которого можно возвести дом, – бросят в тюрьму. Хорошо еще, если не повесят.
Мы трое разбрелись по берегу, высматривая на песке куски топляка или что-нибудь, пригодное для растопки. Я подобрала сухой обрывок ткани, сорвала пучок жухлой травы и рассовала находки по карманам. Дэниел подошел ко мне с несколькими палками и старым бумажным пакетом.
– Я тут подумал… Советую тебе изменить маршрут, – произнес он.
– Это еще почему? – спросила я.
– Атлантику переплыть непросто. Во́ды там неспокойные. Твоя лодка только для тихоокеанского побережья годится. А новая обойдется дорого.
Дэниел пнул ногой камень. В воздух взметнулся песок.
– В салуне сегодня говорили, теперь у «Черной лилии» новый капитан. Этот тип использует биологическое оружие. Бешеные собаки, одеяла, зараженные оспой. Устроят эпидемию, сократят население наполовину, а потом захватывают населенный пункт и превращают в свою колонию. Сейчас нацелились на северные деревни.
– Да, слыхала, – буркнула я и наклонилась за выброшенным на берег ботинком.
Вытащила шнурки, убрала в карман и отшвырнула ботинок в сторону.
– Может, эта Долина и правда неплохое местечко, но стоит ли так рисковать, чтобы туда добраться? – спросил Дэниел.
Я молча посмотрела на него. Стоило нашим взглядам встретиться, и Дэниел сразу понял: есть и другая причина для опасного путешествия. Причина, которую я скрываю.
Его вопрос выбил меня из колеи. Вдруг я заметила, что Перл нигде не видно.
– Куда подевалась Перл?
Дэниел обернулся через плечо:
– Вроде там была.
Я лихорадочно оглядела берег. Вокруг никого, только вдалеке возле груды камней сидят два человека. По коже забегали мурашки. Случается, дети просто исчезают – как сквозь землю проваливаются. Родители оборачиваются, а рядом никого нет. Похитить ребенка в наше время – все равно что залезть в чужой карман. И то и другое – плевое дело, главное, набить руку.
– Перл! – позвала я, стараясь не паниковать раньше времени.
– Может, на лодку пошла? – предположил Дэниел.
Его беззаботный тон окончательно вывел меня из себя.
– Не мели чушь! – прорычала я, едва не испепелив его взглядом. Во весь голос закричала: – Перл!
– Успокойся…
– Не
