удушающе наполнил ее ноздри. Картинка перед глазами становилась размытой. Затем она поняла, что это кровь стекла на глаза.
Ослабев, она закрыла их.
И потеряла сознание.
3
– Как она?
– Она боец, она справится. У нее несколько ранений – в правую руку и ногу, низ живота, правый висок. Нам пришлось удалить участок толстой кишки и правую маточную трубу. Не факт, что она сможет иметь детей…
– Но она будет жить?
– Ранение в голову самое серьезное. Ей повезло. Если бы попало на сантиметр выше, то мы бы сейчас говорили у патологоанатома.
Голоса раздавались приятными волнами, пока Кендра парила где-то… где она вообще? Она чувствовала… ничего не чувствовала. Никакой боли. Никаких эмоций. Лишь ощущение отчуждения. Единственное, что связывало ее с реальностью, были эти голоса. Два мужских голоса. Один мягкий и спокойный. Другой немного громче, более скрипучий.
– Она будет жить? – скрипучий голос повторил свой вопрос настойчивее.
Едва различимый звук. Возможно, вздох, после которого последовало:
– Хотелось бы мне это знать.
– Вы же доктор. Если не знаете вы, то кто знает?
– Если бы вы спросили меня об этом, когда ее только привезли, я бы сказал, что нет, она не доживет и до полуночи. Но прошла неделя, и она до сих пор жива. И становится крепче. Сегодня утром мы убрали вентиляцию, теперь она дышит самостоятельно. Но будет ли она жить? Я не знаю.
– Черт побери. Директор хочет услышать ваш прогноз.
– Тогда я надеюсь, директор знает прямой номер бога, потому что он единственный, кто может ответить на этот вопрос.
– Не могу поверить, что она агент ФБР. Ей на вид шестнадцать, бог ты мой. У меня дочь выглядит старше!
– Двадцать шесть.
– Что?
– Ей двадцать шесть. А твоя дочь выглядит старше, потому что ты разрешаешь ей так краситься. Не говоря уже о той ужасной татуировке.
– Это должна была быть бабочка на лодыжке. Маленькая, – последовал долгий вздох. – Откуда мне было знать, что она набьет себе череп и две кости почти на всю спину? Если бы рядом был ее отец…
– Ты слишком мягка с ней.
Два новых голоса ворвались в прекрасную отстраненность Кендры. Ей казалось, что она плывет, как будто бы она парила вне своего тела. Но неодобрение, звучащее в одном из голосов, заставляло ее каждый раз спускаться вниз.
– Ты предоставила ее самой себе после развода, – продолжал неодобрительный голос. – Я не критикую. Ну, может, и критикую. Но это просто потому, что мы друзья, Энни. Передашь мне это? Спасибо. – Потом на какое-то время воцарилась тишина. Затем раздалось снова: – Она с тобой играется. Ты же знаешь.
– Она просто… проходит через стадию отрицания.
– Ну, ей повезло с тобой. Полно людей в мире, у которых
