командует зять Долгоруких. И как он на то смотрит?
– Так ведь и служить кому-то потребно, а Глотов служака справный. Да в гвардии считай более половины ни в какие дела не лезут, мол, наше дело солдатское, прикажут – исполним.
Получается, не до конца сгнила гвардия. Но гнильца, один черт, есть, и с этим нужно будет решать, не то головной болью отзовется. Глотов. Ничего о нем не слышал. Ни дурного, ни хорошего. Но то, что служака, – это даже неплохо, значит, повеление государя исполнит не раздумывая. Опять же две роты эскорта, одна преображенская, другая семеновская, обе гвардии в наличии. Вроде все нормально. И отговориться можно легко, не дело окружать себя только преображенцами. И подозрений никаких не будет, так как капитан никакой из сторон приверженности не выказывает. И не должен, раскудрить твою в качель! Гвардия только одну сторону имеет – императора российского. Точка!
– Как стемнеет, нужно будет провести его ко мне. Сейчас давай сюда Измайлова, буду задачу ставить, чтобы через его посты провели, тишком от всех.
Господи, император, самодержец, а приходится вести себя как подсылу тайному. Один неверный шаг – и прямая дорога на дыбу. Это, конечно, вряд ли, но руки свяжут. А как оно дальше все будет – и не понять. Он сейчас окружен заговорщиками. Долгоруковы уже проявили себя в заговоре настолько, что по ним плаха плачет. Кстати, Иван не исключение.
Остерман и Головкин. Бог весть, как оно у них. Не исключено, тоже в чем-то замешаны. Хотя Андрей Иванович умен и таких прямолинейных притязаний, как у Долгоруковых, у него наверняка нет. Но свои интересы, все едино, имеют оба. По-иному и быть не может, при малолетнем-то императоре. Однако прямой измены не замышляют, в этом Петр был уверен.
Глотов был высок и статен, как и все гвардейцы, недомерков среди них не водилось. Взгляд прямой, открытый и уверенный. Петр без труда узнал в нем ветерана, не раз смотревшего в лицо смерти на поле боя. Прямо как с Трубецким. Юноша знал это, видел, вот и все.
– Ну здравствуй, Петр Иванович.
– Здравия желаю, государь, – вытянувшись во фрунт, произнес Глотов.
Голос густой, басовитый, под стать обладателю. Капитан не налегает на горло, блюдет тайну встречи. Петру это понравилось. Далеко не всегда рвение в службе означает обладание умом, как раз обратное и не редкость. Жить по определенному регламенту, когда за тебя уж все определено и на год, и на два вперед, не представляет никакой сложности, тут ума большого не нужно.
Живи согласно своду воинских законов, когда один день похож на другой как близнец. Разве только оказия какая случится, ну там пожар или война, но то дело привычное, на то и служба воинская. Дед прилагал большие усилия к тому, чтобы в гвардии офицеры имели хорошее образование и продолжали обучение даже во время службы. Но, как ни странно, по-настоящему образованных и разбирающихся далеко не только в военных вопросах среди них было немного.
– А что, Петр Иванович, поди, поешь-то знатно?
Капитан даже растерялся. Тайно вызвать к себе и тайно же провести через
