недель, а сделать предстояло еще очень много. Одри умоляла: если он не может создать костюмы для фильма (а в данной ситуации это казалось абсолютно невозможным), то, может быть, позволит ей подобрать что-нибудь готовое из прежней коллекции?
Юбер пожал плечами: ну что делать с этой девчонкой? Одри улыбнулась, пообещала не задерживать его и направилась к примерочным.
Первым Одри примерила серый шерстяной костюм, который показывала Колетт Серф. Костюм сел почти идеально: у актрисы и манекенщицы была одинаково тонкая талия – пятьдесят сантиметров. В костюме Одри абсолютно преобразилась. Юбер не верил своим глазам. Маленький сорванец – неужели эта девчонка действительно актриса? – неожиданно превратился в красавицу под стать любой из его манекенщиц.
«Не могу забыть, как она двигалась в этом костюме! Она была так счастлива! – вспоминал Живанши. – Она сказала, что это – именно то, что нужно для фильма. Произошло настоящее волшебство, ее радость и восторг ощущались чисто физически».
Вторым Одри примерила белое вечернее платье без бретелек с отстегивающимся шлейфом из органди, который ниспадал от талии до пола. Платье было расшито черным шелком и украшено бусинами. Цветочные мотивы украшали лиф, юбку и шлейф. Платье выглядело сказочно прекрасным. Эта незнакомая девушка давала одежде новую жизнь. Ее длинная шея, тонкая талия и длинные ноги были словно созданы для костюмов, которые создавал Живанши.
Последним Одри выбрала черное платье из плотного хлопка – оно показалось ей подходящим для сцены свидания с Лайнусом Лэрраби. Платье плотно облегало талию, его пышная балетная юбка доходила до середины икры, на плечах красовались два маленьких бантика. Одри особенно понравился вырез-лодочка: он скрывал ее ключицы, которые всегда казались ей очень костлявыми (впрочем, в этом она созналась Живанши гораздо позже).
Одри нравилось, чтобы ее костюмы были немного необычными, отражавшими ее личность. Ей нравилось сочетать вещи самым непредсказуемым образом. Надев черное платье, она стала обходить мастерскую в поисках подходящей шляпки. Внимание ее привлекла небольшая шапочка, украшенная стразами, – просто чудо! Глядя на Одри, швеи не могли удержаться от улыбок. Она была великолепна!
Заинтригованный Юбер пригласил ее поужинать в бистро на улице Гренель. За кок-о-вэн и бутылкой вина они разговорились. Одри рассказала ему о войне, о жизни в Лондоне и Голливуде. «Я настолько люблю одежду, что это чувство можно считать грехом», – смеялась она, отщипывая кусочки багета. Одри призналась Юберу, что, получив первый приличный гонорар за «Римские каникулы», сразу же купила его пальто – за полную стоимость, как любая состоятельная женщина. Юбер был польщен.
Хотя в тот момент Одри и Юбер и представить не могли, что ждет их в ближайший год, они сразу же поняли, что принадлежат к одному классу – классу истинной аристократии, куда попасть не помогут ни деньги, ни власть, ни семейное положение. Пропуском
