знала, чего хочет, и получала это от Юбера», – замечал другой модельер, творчество которого оставило не слишком заметный след в истории моды. Грегори Пек считал, что «она обладала удивительным чувством стиля и точно знала, что ей идет. Нужно помнить, что Живанши всегда чувствовал ее уникальный стиль и работал для нее». Даже Эдит Хед, и та умудрилась высказаться по этому вопросу. Одри Уайлдер, отлично знавшая всю кинематографическую подоплеку, вспоминала: «Эдит никогда ничего не шила для Одри». Но кто же тогда шил? «Юбер! Он делал все! – с улыбкой отвечала миссис Уайлдер, намекая на то, что это всем давным-давно известно. – Юбер посылал эскизы, и Хед шила костюмы. В титрах стояло ее имя, поскольку Юбер не был членом профсоюза художников по костюмам».
Одри и Юбер. Хепберн и Живанши. Кто был ведущим, а кто ведомым? Важно ли это? В конце концов, как в любом романе, единственными, кто точно знал, каковы отношения между ними, были они сами. Достаточно увидеть, как они идут по берегу Сены – два льва зимой. Юбер оберегает Одри, а она что-то доверительно рассказывает ему. Это величайший роман нашей истории. Одри и Юбер неразрывно соединились в наших мыслях.
Три простых наряда
Удивительно, но, несмотря на весь переполох в мире моды, Одри позаимствовала из весенне-летней коллекции Живанши 1953 года для «Сабрины» всего три наряда. Когда она чуть ли не инкогнито появилась на пороге его ателье, он занимался зимней коллекцией, которую собирался показать в июле. Юбер вспоминал, что у него просто не было времени ей помогать, и он предложил ей все выбрать самой.
Одри не испугалась. Она выбрала себе костюм, платье и бальное платье, а потом подобрала шляпки к костюму и платью – и поразила весь мир.
Костюм из сцены на вокзале Глен-Коув. – Этот костюм Одри после знакомства с Живанши увидела первым и сразу же его полюбила. В «Vanity Fair» о костюме писали так: «Костюм из шерсти оксфордского серого цвета. Двубортный жакет с баской и круглым вырезом. Узкая юбка до середины икры». Одри называла этот костюм «джазовым». Переводим: просто потрясающим.
Белое бальное платье. – Платье № 808 из весенне-летней коллекции 1953 года называлось «Инес де Кастро». Живанши придумал юбку до щиколотки, небольшой жакет и черный топ с круглым вырезом и рукавом длиной три четверти. Одри сделала из него платье без бретелек со съемной верхней юбкой – стала лучшей Золушкой в истории кинематографа. Она появляется в этом платье в особняке Лэрраби, и оба брата начинают горько сожалеть о том, что когда-то относились к ней как к обычной прислуге. Уильям Холден берет бутылку шампанского и пару высоких бокалов, просит музыкантов сыграть «Ну разве это не романтично?» («Isn’t It Romantic?»; эта мелодия навязчива до тошноты: студия приобрела права на нее и хотела выжать из вложенных средств все до последней капли) и отправляется на свидание с дочерью шофера, которая ждет его на крытом теннисном корте в чудесном платье. Платье, способном изменить жизнь.
