всю битву до конца. Король пришел в ужас, когда смог наконец спешиться и обработать рану. Рассечены были мышцы и сухожилия, от такого удара коню полагалось упасть и не подняться. Первой мыслью Арлбета было прекратить его страдания. Но затем они встретились взглядами. Любимый конь оскалил зубы и закатил глаза, словно подталкивая хозяина прикончить его, а хозяин не мог. «Если ему хватит упорства дойти до дому на трех ногах, – решил Арлбет, – то и мне хватит упрямства предоставить ему такую возможность».
Аэрин одной из первых выбежала из Города встречать возвращающийся отряд. Двигались они медленно, поскольку темп задавал Талат, и хотя Аэрин знала, что, случись ее отцом беда, вперед выслали бы гонца, все равно эта неспешность встревожила ее. Когда она увидела Талата, у нее от ужаса свело живот: конь свесил голову почти до колен и медленно переставлял три ноги одну за другой, подскакивая, вместо того чтобы ступить четвертой. Только потом она заметила отца, шагающего пешком по другую сторону животного.
Талат как-то умудрился одолеть последний подъем к замку и проковылять в собственное стойло. Там он судорожно вздохнул и медленно лег на солому – впервые с того момента, как его достали мечом.
– Сюда он добрался, – мрачно произнес Арлбет и послал за лекарями.
Но когда те пришли и хотели зажать Талата в угол в его деннике, тот вскинулся, угрожая им, а когда попытались влить ему в горло сонное питье, потребовалось четверо софор и намотанная на морду цепь, чтобы удержать его.
Ногу зашили, и она зажила. Однако конь охромел навсегда. Ему отвели отдельное пастбище с зеленой травой по грудь, дарящими прохладу деревьями, ручьем для питья и прудом для купания, полосой грязи на краю пруда, чтобы в ней валяться, и большим сухим навесом от дождя. И Хорнмар приносил ему зерно утром и вечером и разговаривал с ним.
Но Талат только худел и начал утрачивать свои черные пятна. Шерсть у него топорщилась, зерно он не ел и отворачивался от Хорнмара, ибо тот ходил теперь за новым боевым конем Арлбета.
Король надеялся, что Талат подарит ему жеребят, поскольку больше всего на свете Арлбету хотелось вновь скакать на Талате. Но больная нога у Талата была слишком слаба, он не мог взобраться на кобылу и поэтому кусал ее и бросался на конюхов, когда те пытались урезонить его. Талата с позором отослали обратно на его пастбище. Не будь он королевским любимцем, его бы давно пустили на колбасу.
Минуло больше двух лет после возвращения Талата из той последней битвы, когда Аэрин наелась листьев сарки. Ей самой тогда было пятнадцать. Пока от Талата пытались получить потомство, она огибала несуществующие углы, падала с лестниц, и ее преследовал лиловый дым, клубами вырывающийся из алых пещер.
Как и все беды Аэрин, все началось со ссоры с Галанной. Не считая Аэрин, Галанна была самой младшей в королевском семействе, ей как раз должно было исполниться семь, когда родилась Аэрин. Галанна привыкла к роли любимицы семьи, которую все нянчат и которой все можно.
