солнца. Вечерние тени медленно подползали к моим ногам. Мне еще не хотелось возвращаться в гостиницу, где меня ждал дневник маэстро Амброджио и вторая захватывающая бессонная ночь с путешествием в 1340 год.
Растворившись в лучезарном свете заката, я думала о родителях, когда впервые увидела его – маэстро.
Он шел по темной уже галерее напротив с мольбертом и всякой мелочью, которую то и дело ронял, останавливался и перехватывал поудобнее. Сперва я молча смотрела на него – не смотреть было невозможно. Со своими длинными седыми волосами, потертым пиджаком и открытыми шлепанцами, маэстро был не похож на других итальянцев. Скорее он смахивал на путешественника во времени из Вудстока, шаркающего по миру, который заполонили симуляторы и копии.
Сначала он меня не заметил, и когда я нагнала его и подала оброненную кисть, маэстро подскочил от испуга.
– Извините, – сказала я. – Кажется, это ваше.
Маэстро недоуменно взглянул на кисть, но все же взял ее – неловко, словно не осознавая, что это. Затем он перевел взгляд на меня, все еще ничего не понимая, и спросил:
– Мы знакомы?
Не успела я ответить, как на его лице расплылась улыбка и он воскликнул:
– Как же, как же, я вас знаю! Я вас помню. Вы… Напомните, как вас зовут?
– Джульетта Толомеи, но я не думаю…
– Да-да-да, конечно! Где же вы были?
– Я? Я только приехала.
Он поморщился от собственной недогадливости.
– Конечно, вы только что приехали! Не обращайте на меня внимания. Вы только что приехали и вот стоите здесь, Джульетта Толомеи, прекраснее, чем когда-либо. – Он улыбнулся и покачал головой: – Никогда я не понимал механизм времени, никогда.
– С вами все нормально? – спросила я, ничего не понимая.
– Со мной? О да, благодарю вас. Но вы должны обязательно наведаться ко мне. Я хочу вам кое-что показать. Знаете мою мастерскую на улице Святой Екатерины?[23] Синяя дверь. Не стучите, заходите без церемоний.
Только тут до меня дошло, что он принял меня за туристку и хочет всучить мне сувенир. Ага, сейчас, подумала я, так я и попалась на эту удочку.
Когда вечером я позвонила Умберто, он пришел в сильное волнение, узнав о моих открытиях, связанных с гибелью родителей.
– Ты уверена? – повторял он. – Ты точно уверена, что это правда?
Я сказала, что да. Факты не только указывали, что двадцать лет назад отец с матерью перешли дорожку каким-то темным личностям, но, судя по всему, эти личности до сих пор не успокоились. Иначе с чего кому-то идти за мной от банка?
– Ты уверена, что он за тобой следил? – не поверил Умберто. – Может, он…
– Умберто, – перебила я, – он был одет в тренировочный костюм.
Мы оба знали, что для Умберто лишь последний негодяй пойдет по центральной улице в спортивном костюме.
– Может быть, он хотел залезть к тебе в карман? –
Екатерина Сиенская, урожденная Катерина ди Бенинкаса (1347–1380) – католическая святая. Отличаясь крайним аскетизмом, несколько лет питалась лишь освященной гостией (причастием). В память о мистическом обручении св. Екатерины с Христом по улице Фортебранда, где стоит дом, в котором она жила, до сих пор проходит «нечестивое» карнавальное шествие, а в самом доме сохранился нетронутым очаг, над которым св. Екатерина однажды застыла в молитвенном экстазе, и пламя касалось ее лица, не обжигая его.
