Сейчас.
– А жена? – робко спросил Pierre.
– Она будет в деревне у отца.
В это время зашумело в соседней комнате женское платье. Лицо князя Андрея отразило опять ту же гордую, холодную злобу, которая выражалась в нем во весь вечер, и огонь, загоревшийся было в глазах при начале разговора, потух опять при входе жены.
Княгиня, все так же улыбаясь белыми зубами из под короткой губки, сложила свои маленькие ручки над возвышением талии[1263] и села на кресло в кабинете мужа.
Pierre, спустив ноги, посмотрел на князя и его жену и, видимо, желая спросить еще что то, воздержался от вопроса, полагая, что решение князя еще должно оставаться тайной для жены. Князь Андрей понял его и видимо нарочно продолжал тот же разговор.
– Да, – сказал он, – странно будет, что я, я буду драться с Наполеоном.
Княгиня рассеянно смотрела вперед и, казалось, не слушала и не понимала того, что говорилось.
– Неужели вы думаете, что мы победим? – наивно спросил Pierre.
– Гм! – отвечал князь Андрей. – Мой долг сделать всё, что я могу, а там что будет. Но война теперь решительно объявлена и до зимы понюхаем пороху, – прибавил он, оглядываясь на жену и с досадой отворачиваясь от ее равнодушно спокойного и радостного лица. Она, видимо, не понимала того, что говорилось, глаза ее смотрели, как будто вглубь себя, кротко, радостно и серьезно, матерински… Она чуяла движение ребенка[1264] и все казалось ей так ничтожно в сравнении с тем первым чувством матери, которое она испытывала.
– Что ж вы будете адъютантом Кутузова? – спросил Pierre.
– Да, он предлагал мне прежде. Во фронте я не могу служить, слишком мерзко наше воинство.
– Да собственно он что, Кутузов? – спросил Pierre.[1265]
– Это ты только можешь не знать, – сказал князь Андрей. – Главнокомандующий!
Он оглянулся на жену. Ему неприятно было, что она пришла, неприятно было, что она ничего не говорит.[1266]
– Чем замечателен этот Кутузов, где он был?
– Он? Везде от Измаила до Праги. Правая рука Суворова. Он был губернатором здесь, потом уехал в деревню, известная история. Много говорят, но я[1267] лучшего не желаю главнокомандующего. Служить с ним в военное время можно.
– André! – сказала Лиза, улыбаясь и блестя зубами из под короткой губки. Она всегда улыбалась, такая у нее была привычка, а улыбка эта теперь еще более раздражала мужа, – я нынче говорила о Marie.
Он пожал плечами и не отвечал.[1268]
Они помолчали.
– Знаешь что, André – сказала опять жена. – Для твоей сестры Маши есть жених очень хорошей фамилии.
– Оставим ее самою о себе заботиться, – сказал муж. – Ты бы шла спать.[1269] – Княгиня продолжала сидеть.
– Первое время я соглашаюсь быть его адъютантом, но потом я должно быть возьму отдельный отряд, – продолжал князь Андрей, обращаясь к Pierr’y.
– André, разве ты едешь в армию? – вдруг испуганно
Зач.: И вы с Кутузовым выступите против Наполеона?! – сказал Pierre. – Я не понимаю!
