снял обувь и носки, закатал брюки до колен. Как прохладно икрам – и босым ступням! Алфи никогда не ходил босым. Мама очень боялась клещей и рыжих лесных муравьев, острых предметов в траве или под автобусным сиденьем… и все-таки до чего же красив вздымающийся внизу океан. Царство сирен, пиратов, кораблекрушений, ловцов жемчуга и самого жемчуга, осьминогов, коралловых рифов и даже погребенных городов вроде Атлантиды. Там был другой мир, Алфи знал, альтернатива картам «Мастеркард» и головной боли. Надо поскорее вернуться к маме с Уоллесом и показать им это, объяснить. Возможно, они тоже поймут, и все наладится.
– Где ты был? – сердито встретит мама приближающегося Алфи.
– Гулял по волнолому, – ответит он. – И видел русалку.
– Не видел ты никаких русалок, – оборвет Уоллес. – Исключено. Русалок не существует.
– Знаю, – скажет Алфи. – Знаю, так говорят, но верить всему услышанному нельзя. Ведь я видел русалку, только что, здесь, у волнолома.
– Какой волнолом? – спросит мама. – Далеко? Алфи, родной, помни, я уже не молода, не то что другие мамы. Помни и не убегай никуда. Просто невыносимо!
– Извини, мама. Только ты слышала? Я видел русалку. Это же большая радость! И вообще, ты молода и красива, как принцесса с волосами цвета воронова крыла.
– Алфи, родной, волосы у меня седые, – вздохнет мама, грустно-грустно.
Алфи, которому еще-далеко-не-одиннадцать лет, не сумеет придумать способ ее подбодрить и повернется к Уоллесу за поддержкой, однако тот лишь молча выпятит подбородок.
На самом деле все будет не так, понимал Алфи, потому что они разозлятся на него гораздо сильнее. Мама не любила терять Алфи из виду даже днем, а сейчас уже почти стемнело.
Он сидя потянулся, выгнул спину и зевнул, испытывая наслаждение от шершавого бетона под пальцами и от потенциальной силы в руках, – они просто ждали, как растянутая эластичная лента. Сейчас Алфи мог бы совершить что угодно. Если бы в гавань вошел пиратский корабль, Алфи порубил бы на куски весь экипаж в суматошной схватке на шпагах – один Алфи против толпы. Он захватил бы сокровища и отдал их на благотворительность, лишь немного оставил бы для себя, мамы и Уоллеса, чтобы иметь возможность почаще ездить на отдых. Тут, среди свежего ветра и водяных брызг, Алфи понял, до чего же ему нравится на отдыхе. Причем именно вот так, в одиночестве, а рядом море, словно волшебная дверь или порог; переступишь его и очутишься в другом мире, где опасности понятные и четкие – ужасные создания, разные волшебные чудища или армии зла, которым можно дать отпор при помощи оружия, крика и героической решимости. К жизни в том мире Алфи приспособился бы гораздо лучше, чем к жизни в этом.
С последним шепотом сожаления о мисс Леннокс Алфи оттолкнулся своими эластичными руками и полетел, словно чайка – словно воздушный змей, словно пущенный кем-то камень, – полетел со стены в волны.
Питер вбежал в море в попытке изобразить joie de vivre, радость жизни. Они с Агнес медленно шли вдоль берега к белым
