никто не трогал, а в голове только он один и есть…
– А Поль? Он тоже жесткий и холодный?
– О, нет! Поль…
Она помолчала, потом прошептала еле слышно:
– Поль – он прикольный, мам. Я бы хотела с ним дружить.
– Ты и будешь с ним дружить, малышка.
– А ты думаешь, он меня тоже считает прикольной?
– Во всяком случае, он с тобой говорил, предлагал познакомить тебя с Ван ден Броками. Значит, он хочет снова с тобой увидеться и считает очень даже милой.
– Ты уверена? А по-моему, я ему не больно-то интересна. Мальчишки вообще мной не интересуются. Вот Гортензия – она прикольная…
– Гортензия старше тебя на четыре года. Вот будешь большая, как она, тогда и увидишь!
Зоэ задумчиво смотрела на мать, словно и хотела ей поверить, но никак не могла себе представить, что когда-нибудь сравнится с сестрой в красоте и обаянии. Потом вздохнула, закрыла глаза и зарылась лицом в подушку, зажав в руке медвежью лапу.
– Мам, я не хочу становиться взрослой. Иногда, знаешь, я так боюсь…
– Чего ты боишься?
– Не знаю. И от этого еще страшней.
Точнее не скажешь. Жозефине стало жутко.
– Мам… А как я узнаю, что стала взрослой?
– Когда сможешь сама принять важное решение, ни у кого ничего не спрашивая.
– Вот ты точно взрослая… Даже очень взрослая!
Жозефине хотелось сказать, что она часто колеблется, действует наугад, наудачу, откладывает решение на потом. Полагается на интуицию, старается все исправить, если ошиблась, и вздыхает с облегчением, если угадала. А когда все получается как надо, считает, что ей повезло. Может, мы никогда до конца и не взрослеем, думала она, поглаживая щеки, лоб, нос и волосы Зоэ, слушая ее ровное, спокойное дыхание. Она сидела у изголовья дочки, пока та не уснула; черпала в ее мерном сопении силы, чтобы не думать о том, что случилось… Наконец встала и пошла к себе.
Легла, закрыла глаза, постаралась уснуть. Но всякий раз, проваливаясь в сон, снова и снова слышала брань того мужчины, чувствовала сыплющиеся на нее удары. Все тело болело. Она встала, порылась в целлофановом пакете, который дал ей Филипп. Там было снотворное, найденное в тумбочке Ирис. Не хочу, чтобы таблетки были у нее под рукой. Мало ли что… Возьми, Жози, пусть полежат у тебя.
Она взяла таблетку стилнокса, оглядела маленький белый цилиндрик: интересно, какова минимальная доза? Решила принять половину. Проглотила, запила водой. Не хотелось ни о чем думать. Спать, спать, спать.
Завтра суббота. Завтра она позвонит Ширли.
Она поговорит с Ширли и успокоится. Та умеет все расставить по своим местам.
Может, все-таки надо обратиться в полицию? Пойти и все рассказать, только попросить, чтобы они не разглашали ее имени? Вдруг ее обвинят в пособничестве, если она промолчит, а тот тип опять на кого-нибудь нападет? Она уже почти решилась, хотела встать, но неожиданно уснула.
На
