по асфальту.
Если бы кто-нибудь прочитал эти мои мысли, то ужаснулся.
Ведь мне – шестнадцатилетней девочке – положено было быть доброй, нежной, чувствительной.
Смотреть на мир широко открытыми ясными глазами, умиляться пчелкам, перелетающим с абрикоса на абрикос, и видеть все в светлых тонах.
Но сам мир смотрел на меня не светло.
Я одевалась, как шлюха, выражалась, как грузчик из супермаркета «Полушка», и вела активную половую жизнь.
То есть была современной школьницей на все сто.
4
Прежде чем идти на кухню и разогревать себе обед, я решила стереть губы.
Достав из шкафчика ватный диск, я разорвала его пополам.
Хотела бы я посмотреть на женщину, которая снимает макияж половинкой ватного диска, не имея возможности тратить целый, и при том смотреть с добром на этот мерзкий мир.
Да и диски были самыми дешевыми. Ведьма такими стала бы только протирать сапоги перед выходом из дома.
Сняв помаду, я посмотрелась в зеркало.
Наверное, я считалась красивой.
Лицо мое имело правильные черты, ни одной лишней и в то же время всего хватало.
И, несомненно, кто угодно сказал бы, что я – умная.
Свой ум я знала, училась хорошо без малейшего напряжения, хотя знала, что мне это не нужно, поскольку об институте речи не шло.
Но уж доброй меня бы не назвал даже полный дурак.
Я редко улыбалась, всегда ходила, плотно сжав губы, а мои очень темные глаза никого не пропускали внутрь.
Доброта и моя жизнь были несовместимы.
Называйся моя жизнь доброй, я бы не выбрала себе такой ник.
Назвалась бы какой-нибудь «Красотулей». Или «Белоснежкой без гномов
НикитА определяла меня полностью.
Причем не только потому, что в нем были все буквы моего имени, кроме «Я
Я ощущала себя именно НикитОй и никакой другой.
Чистым уголком половинки стерев брови, я повернулась влево-вправо, наклонила голову вверх и вниз.
Лицо мое было недобрым, но чистым.
Регулярный секс служил залогом красоты.
Девчонки тратили немереные деньги на притирки, но все равно ходили с прыщами на щеках.
А я была чиста и светла без усилий.
Но все-таки подумала, что завтра утром зайду в «Магнит-косметик» и на заработанные двести пятьдесят рублей куплю мицеллярную воду.
Такая бывала у мамы, я ею слегка пользовалась и мне нравилось: от нее кожа делалась шелковистой.
Мне, конечно, не волновало, как меня воспринимают со стороны, хотелось ощутить это для самой себя.
Подумав о воде, я подумала, что до завтрашнего утра предстоит пережить остаток сегодняшнего дня и сегодняшний вечер.
Последнее не то чтобы являло проблему, но…
Глава вторая
1
