отец тоже был не пришей кобыле хвост, потому что нормальный человек не только бы не женился на такой женщине, как моя мама, но даже не плюнул бы лишний раз в ее сторону.
Мои мысли о родителях, конечно, шли в другую сторону от того, чем терли уши и в школе и по телевизору и в Интернете.
Своих родителей я не уважала, поскольку уважать их было не за что.
Но если мама все-таки несла некоторую ответственность за семью – то есть за меня – то отец был человеком отстойным.
На месте мамы я бы не пошла за такого замуж даже под пистолетом.
Отсутствие образования и достойной работы отец возмещал пьянством.
Когда мне было пять лет, он с компанией таких же дружков: сторожей, нелицензированных охранников, грузчиков и дворников – поехал на зимнюю рыбалку. Насчет рыбы сказать трудно, но водки там хватило с лихвой.
Всю ночь в дощатом сарае, который стоял на берегу то ли реки, то ли озера, шла пьянка, а наутро один из компании оказался мертвым.
Мама полагала, что он просто напился до полусмерти и замерз во сне, но милиция подумала иначе.
Дружная команда алкашей распалась на кучку зверей, каждый из которых пытался избежать капкана и загрызть остальных.
Поскольку мой отец оказался самым никчемным, на суде всю тяжесть взвалили на него.
Моего родителя обвинили в убийстве с «отягчающими обстоятельствами
В делах мама была такой же инфузорией, как и он, об адвокатах понятия не имела, да и денег не имела тоже – ему дали двадцать лет в колонии строгого режима.
Впрочем, все это я описала складно согласно нынешним представлениям, а те времена полностью стерлись из памяти.
То есть у меня остались какие-то смутные тени прошлого, но осознанно я привыкла расти без отца.
Что такое «расти без отца» в наше время, вероятно, объяснять не стоит.
У меня, конечно, имелся компьютер – старый и тормозной, с монитором, напоминающим ящик из-под водки – и кнопочный мобильный телефон образца прошлого века. Но такие вещи являлись необходимыми для современности, без них я бы просто не могла существовать и даже такая дура, как моя мама, это понимала.
Но во всем остальном я жила в нищете, не могла сравнится со сверстницами ни в одежде, ни в косметике.
Не имея профессии, мама никогда не зарабатывала серьезных денег.
На двоих их не хватало. И, кроме того, мама очень много тратила на собственную красоту.
Я ее понимала: у меня все было впереди, а маме вот-вот предстояло угасание.
Но, конечно, в таких условиях доброты во мне не могло развиться даже грамма.
К одноклассникам – равно как и к товарищам на стороне – я относилась спокойно, без ненависти и фанатизма.
Я смирилась, что должна пережить начало своей жизни так, как меня к этому присудили.
А дальше я должна была сделать себя сама.
Неизвестно как, но устроить жизнь совершенно иначе, чем родители.
Я не сомневалась,
