спохватился: – Ой, извините, мисс…
– Пустяки, Сэм, – великодушно простила его мисс. – Иногда сама так выражаюсь.
Раздались дикие вопли, вырывавшиеся, видимо, не из одной глотки. Они заглушали даже бешеный топот копыт. Во двор «Лилии» хлынул поток всадников.
Я распахнул окно, Авмерс последовал моему примеру, и мы с ним одновременно выстрелили по всадникам. Один сразу же рухнул под копыта лошадей, метавшихся по двору, потому что все хозяйственные постройки были окружены глубоким и широким рвом с водой, и выход, без дополнительного, съемного моста, находился там же, где и вход. Сердце ранчо было расположено как бы на острове.
– Назад! Назад! – услышал я окрик, и кто-то в толпе махнул рукой.
Я выпалил прямо по маячившей конечности и, кажется, попал – всадник взвыл от боли и, прижав кисть к себе, ломанулся со двора. За ним помчалась и вся остальная свора, но тот, кто скакал последним, ускакал прямо в мир иной – его туда отправил кто-то из наших парней.
Некоторое время мы еще слышали лихорадочную дробь копыт, а потом все стихло.
– Быстро сегодня, – заметил Авмерс, смахивая пот со лба.
– Как ты? – я повернулся к стоявшей позади Рамоне.
– Я и раньше видела, как умирают люди, – последовал спокойный ответ – за нее волноваться было нечего.
– Ладно, надо глянуть на охотничьи трофеи, – невесело пошутил я, и мы втроем вышли на крыльцо.
Уолт, Малыш и Брэт повылезали из своих укрытий, за ними с сеновала скатился Трент, Чип и еще несколько ковбоев вышли из барака. Парни под командованием Фейвора направились к трем трупам и перевернули их. Некоторые ребята сразу отправились в сарай за лопатами, чтобы вырыть могилы.
– Эй, Фокс! – окликнул меня Фрэнк. – Поди, погляди на их рожи, я чего-то никого не узнаю.
Весьма неохотно я исполнил просьбу управляющего, но, осмотрев покойников, тоже не опознал ни одного мертвеца.
– Не, Малыш, – я вздохнул, – это точно не местные.
– Этот-то и плохо, – сплюнул он.
Я посмотрел на него, а он на меня. Слова Джо не были пустым звуком – в городе действительно находились чужие.
VIII
ПОСЛЕ УЖИНА ВСЕЙ команде «Лилии» предстояло участие в важном мероприятии – мы должны были выбрать экипаж нашего фургона. Побороться за испанского жеребца хотели все, поэтому каждая вакансия была на вес золота. Ребята давали это друг другу понять достаточно ясно, но, естественно, не при помощи кулаков или револьверов. Моя команда была дружной, в отличие от команд других ранчо, и мордобой у нас признавался только если дело касалось драки за то, что нам принадлежало. В данном случае обо всем ясно свидетельствовали взгляды. Даже миляга Трент выглядел как человек, который своего не упустит, хотя на самом деле таким не был.
Вообще же порядки на «Лилии» разительно отличались от общепринятых законов западных ранчо. Как правило, чем крупнее было ранчо, тем
