style="font-size:15px;"> – Нет. Ты спланировал еще до того, как пришел в Рэн.
Нифрон замер и снова задумчиво посмотрел на нее.
– Ты вынашивал этот замысел несколько месяцев, может быть, даже несколько лет, только не предусмотрел в нем меня. Ты сам хотел стать кинигом Десяти Кланов.
Фрэй ничего не сказал, однако на его лице отразился живой интерес – может быть, впервые за все время их знакомства. Персефоне хотелось думать, что это свидетельствует об уважении, но, скорее всего, она просто выдавала желаемое за действительное.
– Когда вы пришли к нам в Далль-Рэн, ты сказал, что вас объявили вне закона, потому что вы не подчинились приказу фэйна и отказались разрушать наши поселения. Ты яростно осуждал других инстарья за то, что они уничтожили Дьюрию и Нэдак, убив всех рхунов до единого. Но меня не обманешь. Ты помогаешь нам вовсе не из протеста, что убили невинных людей.
Нифрон не перебивал, и Персефона продолжила:
– Я не знаю, может, тебе и вправду противно убивать женщин и детей, а может, убийство для тебя – просто бездумная привычка, и ты лишаешь человека жизни с той же легкостью, с какой Падера сворачивает шею цыпленку. Только я не верю, что ты отказался от своего наследия и бросил все это, – она жестом указала на город, – ради кучки сожженных домов и нескольких убитых младенцев. Такой поступок требует гораздо большего сострадания, чем ты способен испытать. Честно говоря, мне все равно, почему ты это сделал. Меня волнует, что ты собираешься делать сейчас. Каким ты видишь воплощение своего грандиозного плана?
– А ты как думаешь, каким я его вижу?
Персефона подошла к ограждению и взглянула на плоскую крышу дома, где был разбит цветник и пара грядок. Для такого жаркого лета растения хорошо растут.
– Я думаю, бескровная победа и захват твердыни, которую мои люди считали несокрушимой, делают тебя великим героем для Десяти Кланов. Ты завоевал их преданность и уважение. Еще один такой успех – и я стану тебе не нужна. Возможно, ты считаешь, что я уже не нужна. – Персефона оглянулась. – А эта лестница очень крутая.
– Действительно, очень крутая, – отозвался Нифрон и, к ее удивлению, подал ей руку.
Персефона с подозрением взглянула на него.
Он улыбнулся, видя ее сомнение, опустил руку и кивнул.
– Ты еще умнее, чем я думал. Наверное, я не единственный, кто тебя недооценивает. Я мог бы заявить, что ты ошибаешься, и убедить в своей приверженности делу спасения рхунов, но вряд ли мне удастся тебя обмануть. Такой женщине, как ты, трудно солгать.
– Солгать нетрудно, трудно заставить меня поверить. Итак, что дальше? Какие у тебя планы насчет… меня?
Нифрон провел рукой по голове, взъерошил волосы на затылке.
– Что ж, я хотел подобрать для такого разговора более подходящее время и место. – Он огляделся и пожал плечами. – Но раз ты настаиваешь… я надеялся на тебе жениться.
Персефона открыла рот от изумления. Молниеносный и бескровный захват главного оплота фрэев померк по сравнению с этой новостью.
– Жениться?
– Ну да, а что такого?
