поблагодарить вас за вашу девочку, – вдруг заявил Крутецкий.
От удивления Федор даже растерялся и не сразу нашелся, что ответить.
– Я имею в виду вашу протеже Яну Михайловну.
– Кого?
– Яну Михайловну Подгорную, – терпеливо повторил собеседник, – вы рекомендовали ее нам на должность следователя.
– Ах, это! – вспомнил Макаров. – Супруга просто попросила помочь хорошей студентке. Что ж она, справляется?
– Да, потенциал есть.
Федор кивнул. Максим Крутецкий – работник перспективный, и очень может быть, что со временем окажется в его кресле, но сейчас времени на него потрачено достаточно. Выразив уверенность, что грамотный и сплоченный коллектив районной прокуратуры воспитает из девочки настоящего бойца, он вернулся в зал пообщаться с виновником торжества.
Сергей Васильевич состарился красиво, сохранил выправку, как у военного, и густые казацкие усы, теперь совершенно седые. Федору всегда казалось, что он похож на Чапаева, а с годами это сходство только усилилось.
Когда Федор вошел, официанты как раз накрывали столы для горячего, гости разошлись по залу, сбившись в маленькие компании, и Костенко стоял в окружении таких же стариков, как сам, наверное, фронтовых товарищей. Они беседовали так оживленно, что Федор постеснялся вмешиваться, только улыбнулся, поймав взгляд Сергея Васильевича, а подходить не стал.
Он заметил, что голоса стали звучать громче, многие лица уже раскраснелись от выпитого, и наступала та стадия вечера, когда присутствие начальства только стесняет.
Федор быстро съел свое горячее, о котором нечего было сказать, кроме того, что оно горячее, еще раз расцеловался с юбиляром и отбыл домой.
На следующий день была суббота, и Федор настроился спать, пока не надоест, но Татьяна растолкала его в восемь. Ей срочно понадобилось за специями, которые, естественно, можно купить только на рынке и только рано утром.
Федор сел в кровати, понимая, что сопротивление бесполезно, но одну робкую попытку все же себе позволил:
– Танюш, а может, обойдемся?
– Ну конечно! – Пока он спал, жена уже собралась и в черном свитере и брюках была сама непреклонность. – Сам же плов попросишь, а зиры нет!
– Чего нет?
– Ты знаешь что. Не вдавайся в подробности, а делай что говорят.
– А ты уже совсем поправилась?
– Абсолютно.
– А может, лучше полежать? А? Строгий постельный режим, Танечка, творит настоящие чудеса.
Вместо ответа жена многозначительно постучала по циферблату своих часиков.
– Ладно, ладно, – Федор спустил ноги с кровати, – только тогда давай, раз уж все равно на рынок едем, печенки купим. Сделаешь сегодня паштет?
Татьяна кивнула и вдруг поморщилась, прижала руки ко рту и выбежала из комнаты.
Быстро натянув
