которого он прослужил очень много лет. Для Даву Гюденн был абсолютно незаменим и «железный маршал» никогда бы на это не пошел. «Он давно бы уже получил жезл маршала, если бы можно было раздавать эти жезлы всем, кто их заслуживал» (Gudin il-y-a longtemps a reçu deja la baguette du marechal, si on pouvait distribuer ces baguettes a tous, qui les a merite). Это сказал Наполеон спустя много лет о… Гюденне. Правда, к тому моменту геройская смерть последнего уже давно расставила все по своим местам. Шарль-Этьен-Сезар де ла Гюденн, чье имя выбито на Триумфальной арке площади Звезды, навсегда вошел в пантеон Славы Французского Военного Искусства, как блестящий дивизионный генерал из знаменитого образцового III—го корпуса «железного маршала» Даву, из «Большой Тени» которого его вывела Ее Величество Смерть…>>
Это, так сказать «лаконично-доходчивая версия» серии боев под Валутиной горой или, как принято во французской историграфии – «в Девственных лесах».
С другой стороны, не все было так однозначно в жарких делах вокруг лубинского перекрестка.
<<… Начнем с того, что именно тогда, по мнению сколь желчного, столь и авторитетного в армии генерал-майора Алексея Петровича Ермолова, очевидца тех событий, русское командование допустило очень серьезную ошибку, чуть не приведшую к катастрофе в ходе той тяжело складывавшейся войны.
Ретирада русских армий от Смоленска – 1-й Зап. Барклая и 2-й Зап. Багратиона – с самого начала проходило весьма наряжено. Если Багратион со своими войсками двинулся по Московской дороге, когда еще шел бой за Смоленск, то силам Барклая приходилось отходить в сторону от основного тракта на Москву – на север, по Пореченской дороге. Такой маршрут пришлось выбрать, дабы не попасть под огонь уже занявшей городские кварталы Смоленска наполеоновской армии с противоположного берега Днепра. Считается, что эта обходная дорога была на самом деле непроходимыми проселками.
Дело в том, что 5-тысячный отряд Павла Тучкова, действительно, первым из войск 1-й Западной армии, вышел на Московскую дорогу за речкой Колодней у Валутиной Горы (Лубинский перекресток), где обнаружил, что отсюда дорога на Москву никем не прикрывается!? Потом выяснилось, что командир арьергарда 2-й армии Андр. И. Горчаков 2-й, оставленный Багратионом под Смоленском для наблюдения за врагом, имел от него жесткий приказ «немедленно присоединиться к нему, как только появятся войска 1-й армии Барклая». Как только Андрей Иванович узнал, что тучковцы уже на подходе к Московскому тракту, он, не дожидаясь их (!), покинул свою позицию (!?) и устремился догонять своих, уже приближавшихся к Дорогобужу. По сути дела, (если, конечно, все – так!?) Горчаков оставил основной тракт на Москву без прикрытия. Видя всю катастрофичность ситуации, Тучков 3-й пошел не вслед ретировавшемуся Горчакову, а на приближающегося врага, чтобы прикрыть выход на Лубин колонны войск его брат Ник. А. Тучкова 1-го!
Согласно
