и по локоть опустил в дыру руку. Через минуту он вытащил на поверхность какой-то предмет, который оказался пыльным кожаным портфелем с латунными замками. Старуха знаком показала, чтобы шофер передал портфель Марку. Тот положил портфель на стол и попытался открыть замки. Они поддались без труда.
На стол вывалился толстый фолиант и несколько конвертов. Марк вопросительно посмотрел на старуху.
– Что это такое?
Старуха помолчала, видимо, собираясь с мыслями. Потом стала говорить. Говорить ей было все труднее. Несколько раз она у нее начинались приступы кашля, и тогда шофер протягивал ей чашку с темноватого цвета жидкостью. Отдышавшись, она продолжала говорить, правда, все тише.
В изложении шофера ее рассказ звучал так.
– Это было давно, до войны… Когда у нас в доме поселились русские, мне было двенадцать лет. Им сдали комнаты на нижних этажах, а мы сами перебрались в мансарду. Русских было трое: месье Грегуар, мадам Ольга и их сын, мальчик (его имени старуха не помнила). Они были добрые, но очень бедные люди. Несколько раз они задерживали месячную плату и очень извинялись, но каждый раз отдавали все, до последнего су. Месье Грегуар часто уезжал, и мадам оставалась одна с сыном. У нее были очень грустные глаза.
А потом у них произошли какие-то неприятности. Месье Грегуар появился как-то рано утром, очень взволнованный. Я была одна в мансарде, родители уже ушли на работу. Через закрытую дверь я слышала, что месье о чем-то долго говорил. Мадам его не перебивала, потом она заплакала, а месье даже не попытался ее утешить. Дверь открылась, месье вышел на лестницу и увидел меня. Он пригласил меня к себе в комнату и стал говорить со мной, медленно произнося слова, как говорят с совсем маленькими:
– Слушай, Жюли, я должен тебе сказать что-то очень важное. Ты знаешь в доме такое место, где ты могла бы спрятать одну важную вещь, да так, чтобы кроме тебя никто не смог бы ее отыскать?
Я кивнула. Дом этот старый, и в нем есть тайники, и некоторые я нашла сама, но о них никому не рассказала.
А месье Грегуар продолжал:
– Я тебя попрошу там спрятать это, – и он протянул этот портфель.
И еще сказал:
– Много лет спустя придет человек и попросит у тебя этот портфель. Я тебе не скажу, кто это будет. Ты его узнаешь сама… А до того не отдавай портфель никому. Особенно полицейским. Ты ведь не любишь полицейских?
Я покачала головой. А месье продолжал:
– И вот еще, Жюли. К тебе будут несколько раз приходить и приносить письма в желтых конвертах. Клади их в этот портфель и тоже не показывай никому…
А потом протянул толстый конверт:
– А это для тебя, Жюли. Спрячь это в другом месте. Это тебе на приданое.
В конверте были деньги. Много денег.
– Нет, месье, приданое мне не понадобилось. Замуж я не вышла. А деньги разошлись во время войны.
Старуха опять закашлялась, и шофер протянул ей микстуру. Чувствовалось, что старуха очень устала.
– Месье уехал в то же утро, а мадам с сыном через неделю. Я их больше
