дупель! Браво, получилось!Стреляй, Серёга, следующий – мой.
Часть 1
Тепло охотничьих зорь
Охотник здесь!
Положено, наверно, новичку
Начать к охоте приучаться с уток.
На озеро пойдёшь ли, на реку,
С утра, или в любое время суток,
Но где-нибудь – поднимется, взлетит,
Хоть проплывёт или нырнёт хотя бы,
А всё-таки вниманье обратит,
Поманит за собой надеждой слабой.
И если есть упорство и азарт,
Ни времени, ни сил своих не жалко…
Блестят от предвкушения глаза,
И в сумерках холодных станет жарко, —
Настанет миг, и зóрю прочертúт
Утиным быстрокрылым силуэтом…
И выстрел твой удачный известит: —
Охотник здесь! Пусть знают все об этом!
Первый чирок
Мой отец вернулся с войны только в начале 1947 года, с трудом уволившись в запас с должности начальника снабжения артдивизиона оккупационных войск, дислоцирующегося под Берлином.
В Ленинграде сразу получил назначение на должность заместителя директора одного из оборонных заводов. Среди прочих забот на него свалилась ещё и «головная боль» за подсобное сельское предприятие, снабжающее завод сельхозпродукцией, которая потом по коммерческим ценам, но без карточек, продавалась рабочим и служащим предприятия. В те послевоенные годы многие крупные ленинградские заводы имели такие «подсобки».
В связи с этими обстоятельствами и очутилась наша семья летом сорок седьмого года на небольшом хуторе у самого берега живописного и богатого в ту пору дичью и рыбой озера Перккиярви, переименованного потом в Глубокое. Это отец, налаживая там подсобное хозяйство, поселил нас – мать и троих детей, у бригадира дяди Гриши. Мы сами разгребли от хлама и мусора пустующую комнату, привели её в порядок и зажили сельской жизнью.
Хозяин мог снабжать нас лишь кое-какими овощами и молоком, остальное привозил из города отец, наезжая к нам на выходные. Иногда с ним приезжали и его друзья-сослуживцы, и тихий обычные дни дом наполнялся шумом и весельем. В компании взрослых мы с братом ходили в лес за грибами, на рыбалку, а когда наступил сезон, я познакомился и с охотой. Но сначала не с ней, а с опытными хорошими охотниками, друзьями отца. Сам он к охоте был равнодушен, рыбалку признавал только с неводом, а его страстью были грибные походы, и в этом деле он слыл мастером.
Как любили мы с братом слушать по вечерам рассказы вернувшихся с зорьки охотников, разглядывать их трофеи, как нравился мне запах стреляных гильз, какое наслаждение было взять в руки с разрешения хозяина незнакомое и сразу полюбившееся мне красивое охотничье оружие, в основном трофейное, привезенное из Германии. Сразу померк в моих глазах найденный на финляндской товарной в залитом водой трофейном танке автомат «Шмайсер»,[3] который мы с братом совсем недавно поменяли на «Коровинский»[4] пистолет, и армейский «Вальтер»,
– после войны на финляндскую товарную станцию свозили для переплавки трофейную технику, которую обследовали местные пацаны.
– марка гражданского пистолета.
