работает в прокуратуре, ему тоже нравится Ира. Я их давно познакомила. Равиль нравится и мне, но он ко мне равнодушен. Как говорится, насильно мил не будешь, поэтому смотрю на красивого, статного парня со стороны, люблю его платонически.
– Еля, привет, – он серьезен. – Можешь прийти к Ире сейчас?
– Да, конечно, приду.
Не иду, бегу, но Иру снова не вижу. Зато встречаюсь с Равилем.
– Ты мне должна все рассказать, – с ходу заявляет он.
– О чем?
– Обо всем, что было в тот вечер.
– А что случилось?
Правда! Что происходит? Ходить на измене несколько дней и не иметь представления, в неопределенности – сложно.
– Иру изнасиловали в ту ночь.
– Что? Кто?
Сказать, что я в шоке, значит, ничего не сказать.
– Санат, потом Матвей, потом Стас.
– Боже! Где это произошло?
– В подвале. Ты ушла, ее отвели в соседнюю комнату, там все случилось.
– Но… Я…
Кручу головой, не в силах принять страшную новость. На глазах появляются слезы.
– Я читал твою бумажульку. Письмо не отдам.
Это позже я узнала, что меня не привлекли по уголовной статье за соучастие только благодаря этой бумажке. Меня даже не таскали на следствие. Вызвали раз. Спрашивали, выпивала ли Ира. Я помнила, что пила, но сторона обвинения уверяла всех, что девушка отказалась от водки.
Нечаянная встреча с одним из пацанов на районе еще немного просветила текущую ситуацию. Те, кого привлекли, жутко злились на Иру, грозили ей отомстить. Вся компания того вечера твердила, что на все Ира согласилась сама, криков протеста не было, никто ничего не слышал. Матвей сбежал, Саната и Стаса задержали и посадили.
Больше я ничего не узнала, да и не вдавалась в анализ. Просто винила себя. Я потеряла подругу, предала, бросила одну в этом подвале.
– Ты ей не нянька! – пришла на помощь мама. – У каждого своя голова.
От четкого уверенного заявления мне стало на минуточку легче. Может, мама права? Ее слова позволили мне продолжить учебу, общаться с подругами, жить. Только внутри засел червь. Он подгрызал и точил, и ждал часа, когда мы с Ирой встретимся снова. Родители ее увезли.
Глава 3. О родительских амбициях, мести и снова о чувстве вины
Говорят, время лечит. Но каждый, кто говорит это, врет. Со временем лишь блекнет острота воспоминаний, загоняемых глубже в душу. Как будто все забывается, но это видимость. Фарс. Пока проблема не решена, она всегда будет рядом, незримо проявляя себя в отношениях, в жизни, в поступках, как привидение появляться, влиять на эмоции, чувства и выбор.
Поиск оправданий себе, медленно, но верно превращается в чувство вины. Отрава льется в мысли, мешает радоваться каждому дню. Нет больше уверенности, нет доверия к словам родителей. Начинается внутри диалог.
У каждого своя голова на плечах. Но почему тогда на сердце тоска?
