хорошенько. В той же Москве – очень осторожненько, чтобы полицейский департамент не насторожить! Такие поездки, под чужой личиной, в газете, конечно, в большой тайне держат. Но кто-то все равно сию тайну знает. Друзья-приятели Краевского могут знать… А уж Сытин-то наверняка! Ладно, Евстратий! Спасибо за службу, как говорится. Рапорток мне к вечеру подробный на стол положишь. Вот Архипова провожу, дай Бог, чтобы получилось у него – и сам съезжу в Златоглавую!
Глава шестая
Петербург – Париж
Закрытое авто, приткнувшись к поребрику правыми колесами, замерло у дома № 12 на набережной Мойки, где обосновалось Охранное отделение. Сторож в мундире унтер-офицера едва поспел сбежать с невысокого крыльца и, оскальзываясь на мокром булыжнике, распахнуть дверь перед важным посетителем. Однако замечания не избежал:
– Спишь, что ли, братец? – Посетитель, плотный мужчина среднего роста тяжело выбрался из автомобиля, недовольно покосился на низкие, моросящие мелким дождем тучи и быстро зашагал к подъезду. – Зонтика в охранке нет, что ли?!
– Виноват-с! – козырнул оробевший унтер. – Не подумавши, стало быть…
Обогнав посетителя, он распахнул перед ним массивную дверь и аккуратно притворил ее за грозным гостем, не забыв нажать кнопку электрического звонка, оповещающего начальника о подобных неожиданных визитах.
В пустом вестибюле Манасевич-Мануйлов на ходу стянул с плеч мокрый плащ, бросил его на перила первого лестничного марша, бросив унтеру через плечо:
– Почисти, что ли… Просушить все равно не успеешь…
– Слушшш, вашш превосходительство! – подхватив плащ, унтер проводил посетителя недобрым взглядом, прошипел вслед. – «Превосходительство»! Тьфу! Надворный советник, а попробуй не назови – рад не будешь! Какую власть при департаменте заимел, «бугор» проклятый!
Полковник Николай Леонидович Кременецкий, исполняющий должность начальника Отделения по охранению общественной безопасности и порядка по Санкт-Петербургу с прошлого года, о визите Манасевича был предупрежден из Департамента полиции еще по телефону, поэтому не слишком приятного гостя встретил у лестницы на втором этаже. Тот, словно чувствуя скрытую неприязнь, холодно кивнул в ответ на приветствие, последние ступеньки преодолевать не стал, осведомился:
– Привезли голубчика? В подвале? Ну, проводи, что ли! – И, развернувшись, начал спускаться вниз.
Кременецкий кашлянул:
– Не по этой лестнице, Иван Федорович! Извиняйте, придется подняться! Прошу за мной!
Пройдя длинным коридором второго этажа, Кременецкий распахнул неприметную дверь на черную лестницу, ведущую в подвал бывшего пушкинского дома, где были наскоро оборудованы несколько камер для задержанных преступников. Обогнав посетителя, пошел по коридору и остановился у железной двери, возле которой дежурил второй унтер.
– Открывай!
– Погоди, братец! –
