что гасил любые звуки. Мама его не слышала. Он все полз и полз, пока не проснулся. А проснувшись, понял, что мамы нет. Она пропала.
Почему? Почему она ушла? Почему бросила его? На этот вопрос ему никто так никогда и не ответил. В тот день Науали было, пожалуй, тяжелее, чем сейчас. Он долго плакал, звал маму, отца, они его не слышали. Прошел час или два. Он сильно проголодался, но никто так и не подошел к его кроватке, огороженной высокой деревянной балюстрадой. Он сидел, тер кулачками заплаканные глаза и вдруг увидел: из беленой стены напротив него вылез большой извивающийся змей в пышном воротнике из зеленых перьев кецаля.
– Я тебя съем! – сказал Пернатый Змей, широко разевая зубастую пасть.
– Не! – не согласился Науали и спросил: – Ма! де ма?! – На его младенческом языке это означало: «Где мама?»
– Я ее уже съел, – сообщил Змей и отрывисто засмеялся: – Ха-ха-ха!
– Не! Не! – пискнул малыш и крепко зажмурил глаза. А когда открыл опять, Змея уже не было. Он лежал совсем, как сейчас, глядя в пустой белый потолок, пока не пришел отец…
Провалявшись на полу пещеры часа два, Науали наконец-то задремал. Ему снился обычный сон, правда, очень яркий. Он видел Иксочитли, которая вместе с Тепо собиралась в путешествие. Они купили билеты, сели в поезд. Паровоз сперва пыхтел по равнине, потом карабкался по какому-то горному серпантину и вот выбрался на ветхий мост, перекинутый над бездной: тот самый, из его снов. Поезд не добрался и до середины моста, когда вдруг хрустнуло несколько балок, беспорядочное нагромождение которых держало эту конструкцию над пропастью. Мост прогнулся, сломался посередине. Его полотно полетело вниз, увлекая за собой вагоны как синие бусины, нанизанные на нитку. Этот сон преследовал Науали с младенчества. Только раньше в вагоне всегда была мама, а теперь…
– Читли! – вырвалось у него. – Читли, не-ет!!! – Но тут он вспомнил, что спит, а Иксочитли жива-здорова, целуется в пасти у Змея с Тепо. Мысль об этом выбросила его из течения сна. Он стоял на целом и невредимом мосту, держась за его деревянные перила. Сверху палило ярко-рыжее неподвижное солнце. Далеко внизу вертикальные склоны пропасти терялись в вязком голубоватом тумане. Все было преувеличенно ярким, как на картинке, нарисованной художником-никан-тлака.
«Где они? Почему не приходят? А что, если…» – Науали подтянулся, перебросил через перекладину ногу и рухнул вниз. Падение длилось всего несколько секунд. А потом он открыл глаза в той же пещере. «Сплю или нет?» – поднял к лицу свою правую руку и смотрел на нее, пока она не потеряла форму и не расплылась в воздухе чернильной кляксой.
«Все-таки сплю. Только где они, Подземный Владыка их раздери?!»
Науали встал, прошелся по пещере. Все было точно таким же, как наяву. Только справа у входа лежал какой-то странный светлый камень: раньше его здесь не было.
