он смотрел на нее! Если бы Роберт хоть немножко так смотрел на нее!.. Дэвид Мирр любил сочинения Овидия. В его библиотеке было много античных авторов… Лусия снова просмотрела золотые и серебряные корешки книг. Вергилий, Плутарх, Софокл, Ориген… Овидия не было.
И все-таки ее воображение нарисовало образ Пигмалиона. «Где он сейчас? Что же потом было с ним?» – думала Лусия и решилась спросить об этом Роберта Льюиса. Увы, она совершила непростительную ошибку.
Сначала Роберт даже не понял, о чем его спрашивают, а потом, удивленно приподняв бровь, как это он обычно делал в случае, если, по его мнению, девушка говорила ерунду, воскликнул:
– Бог ты мой, что же вас интересует?!
В его восклицании столько было упрека, недоразумения, неприятия, будто бы Лусия спрашивала о чем-то неприличном. Девушка покраснела.
– Если вы хотите знать мое мнение, – продолжил Роберт Льюис, – то я не вижу ничего привлекательного в том, чтобы влюбиться в собственное творение и страдать из-за этого. Такая пошлость! И что вообще это за сюжет?! Боги оживляют Галатею и отдают ее на растерзание этому животному… Между прочим, Томас Гоббс любит повторять, что люди от природы подвержены «животным страстям», так это в большей степени относится к Овидию и его героям… К тому же, это дикое прошлое…
«Почему же Дэвид рассказал ей не так историю Пигмалиона?! Или есть другая какая-то история, которую не знает даже Роберт? Дэвид говорил, что во многом похож на Пигмалиона. Так в чем же именно? В тех самых «животных страстях» или в чем-то еще?» – думала Лусия, но, вспомнив глаза и руки Дэвида, еще больше покраснела.
Роберт Льюис расценил ее молчание по-своему.
– Дорогая Лусия, вы очень впечатлительны и еще слишком слабы после того, что с вами случилось. Вам надо больше отдыхать, – сказал он. – Пойдемте, вам больше надо бывать на свежем воздухе, иначе вы превратитесь в тень самой себя. Мне же хотелось бы, чтобы ко дню нашей помолвки вы хорошо выглядели…
Лусия снова попыталась прочесть хотя бы несколько строк из Джона Локка, но тут ее внимание привлек всадник на лошади, белой, с черными яблоками. Это был сэр Эдвард – отец Роберта Льюиса. Как только Господь устраивает, что у родителей рождаются дети с совершенно иными представлениями о жизни, с совершенно иным характером, пристрастиями, увлечениями?!
Сэр Эдвард очень напоминал Лусии ее отца. Такое же жизнелюбие, которым светились его серые глаза, такая же душевная теплота. Несмотря на возраст (сэру Эдварду Готорну было за семьдесят), он выглядел довольно молодо и в свободное время любил ездить верхом, занимался фехтованием и с удовольствием обучал Лусию тому, что, как казалось девушке, умел в совершенстве.
С сэром Эдвардом она была гораздо чаще, чем с Робертом. Благодаря сэру Эдварду, она могла расслабиться, стать просто «девочкой», «дочкой», и забыть обо всем. Она от души смеялась, когда сэр Эдвард рассказывал ей анекдоты, хотя, конечно же, английский юмор –
