Аллейн чувствовал себя не в своей тарелке и был рад, когда она вдруг перестала обращать на него внимание. С тех пор он изредка встречал ее на судебных процессах, сидящей в зале суда, словно в театре. Актриса, по-видимому, любила побыть в роли зрителя и говорила Аллейну, что страстно интересуется криминалистикой.
На английских подмостках впечатление от блестящей игры Аннабеллы Уэллс несколько подпортили слухи о ее буйных эксцентричных выходках, но в Париже, особенно на площадках киностудий, она по-прежнему считалась одной из самых великих. Она сохранила красоту, хотя и в несколько помятом виде, а также индивидуальность, которую нельзя было сбросить со счетов, даже если бы все ее прелести окончательно увяли. Перед Аллейном предстала яркая и все еще обворожительная женщина.
Аннабелла протянула ему руку и одарила фирменной «улыбкой мятущейся души».
– Мне сказали, что вы – охотник за крупной дичью, – произнесла она, – и тем разожгли мое любопытство.
– Рад, что они пришли к такому выводу.
– Вывод по-своему правильный, не так ли? Вы и сейчас идете по следу какого-нибудь мастодонта преступного мира?
– Я здесь в отпуске с женой и ребенком.
– Ах да! Красавица, рисующая знаменитые картины. Баради с Глендом сказали мне, что она красива. А почему вы сердитесь?
– Разве?
– У вас такой вид, словно разговоры о жене вас раздражают, но вы не хотите этого показать.
– Странно…
– Баради действительно немного несдержан… Что есть, то есть. Вы видели Оберона?
– Мельком.
– Что вы думаете о нем?
– Разве вы не у него гостите?
– Нет, вы просто невероятны! – воскликнула Аннабелла. – Гораздо более непостижимы, чем Оберон.
– Меня заинтересовала его философия.
– Мне так и сказали. И какого рода ваш интерес?
– Личный и научный.
– А мой интерес личный и ненаучный.
Аннабелла открыла пачку сигарет.
– Похоже, бесполезно предлагать вам «Кэпстен», – усмехнулся Аллейн.
– Попробуете одну? – предложила Аннабелла. – Египетские. Замертво не рухнете.
– Спасибо. Не стоит на меня добро переводить. – Аллейн поднес ей зажигалку. – Интересно, удастся ли мне уговорить вас не упоминать о моей работе.
– Милый, – подхватила Аннабелла, которая так обращалась ко всем, – в свое время вы могли уговорить меня на что угодно. Беда в том, что вы даже не пытались. Может, на сей раз попробуете… Почему вы так на меня смотрите?
– Размышляю, можно ли полагаться на любителя героина. Вы ведь предпочитаете героин?
– Да, – ответила Аннабелла. – Я получаю его из Америки.
– Как печально.
– Печально?
– Вы не употребляли героин, когда играли Гедду Габлер в «Юникорнс» в сорок втором
