лицо отца, его пыльную серую кепку. С еще большим изумлением она скользнула взглядом по ржавым крыльям, по выпученным, как жабьи глаза, фарам. Неужели это тот самый, ее любимый, лучший на свете фургон? Как же она не замечала, какой он старый и ржавый? А этот рев… Чем ее так радовал этот звук, от него же оглохнуть можно!..
Фургон поравнялся с Молли. Пассажирская дверь раскрылась с пронзительным скрежетом. Изнутри, перекрикивая рык мотора, веселый голос отца позвал:
– Запрыгивай, доча, подброшу!
Молли отмахнулась, крикнула в ответ:
– Не хочу, сама дойду!
– Уверена? Ну смотри, к ужину не опаздывай!
Дверь захлопнулась. Мотор взревел громче, но, видимо, притормаживать было ошибкой, машина трижды пыхнула, выстрелила и затихла.
– Проклятая посудина! – донеслась приглушенная кабиной ругань.
Молли была слишком расстроена, чтобы остаться с отцом и слушать разговоры за починкой. Она потопала дальше по дороге.
Уже через пару сотен шагов рев опять начал нагонять. На сей раз дверь не открывалась, приспустилось пассажирское стекло.
– Не передумала? – Голос отца вновь звучал весело. Молли помотала головой. – Ну как знаешь.
Фургон унесся вперед, бренча неуклюжим задом, как пустыми флягами. За ним, словно гигантская змея, вдаль утягивалось облако пыли.
На кукурузном поле Молли вдруг стала как вкопанная. Ее осенило. Она треснула себя по лбу и счастливо засмеялась. Какая же глупая! Ведь в маминой книге ясно было сказано, что за пределами Волшебного мира звери теряют волшебные свойства! Как же они могли заговорить с ней здесь, в степи Канзаса? Несколько раз она прочитывала книгу, но словно не замечала этого места. Столько сил и времени потрачено впустую!
Словно камень упал с хрупких девичьих плеч. Кто на ее месте жалел бы о потраченных усилиях – ничтожная потеря, когда на другой чаше весов возродившаяся надежда! Надо взяться за ум, перечитать книгу и составить более продуманный план.
Окрыленная, девочка вприпрыжку ринулась в сторону дома. Книга будет открыта сегодня же.
Не успела она проскакать и несколько шагов, как услышала суховатый кашель. Трудно по кашлю узнать голос человека, но ей почему-то показалось, принадлежит он не старому Рольфу. Подозревая, что совершает ошибку, Молли замедлилась, а потом остановилась, неуверенно огляделась. Если все же рядом притаился Рольф, уши надерет обязательно.
Однако голос больше себя не обнаруживал, колосья кукурузы по обочинам не шевелились. Чуть подождав, Молли решила, что послышалось, и только собралась продолжить путь, как вдруг в трех шагах от нее кто-то произнес отчетливо:
– Привет.
Молли обернулась на звук, но никого не разглядела сквозь частокол колосьев.
– Это вы мне? – уточнила она неуверенно.
– Тебе.
Голос
