она, вставляя сигарету в мундштук.
– Пока не знаю. Может, и насовсем перееду.
Я чиркнул спичкой, давая ей прикурить:
– А ты ведь тоже не здешняя? – спросил я, глядя как огненное кольцо на сигарете убегает к ее губам, оставляя за собой пепел.
Выпуская облако белого дыма, Сильвия произнесла с небольшой улыбкой:
– Да…
Через несколько секунд она вновь продолжила:
– Я приехала сюда полгода назад из Бруклина. Если честно, меня немного утомила вся эта светская жизнь под яркими огнями и лживыми улыбками, вот я сюда и перебралась.
– И родные были не против отпустить сюда?
– Из родных у меня только отец. – При этих словах у Сильвии потупился взор и остекленели глаза…
Через пару мгновений, придя в себя, она продолжила:
– Мы с ним всегда были не очень близки, наши отношения никогда не были родственными. Это больше походило на деловое сотрудничество. Я жила в его доме. А он использовал мое милое девичье личико, чтобы разжалобить своих компаньонов. Он был жесток, и при первой же возможности я сбежала. Посмотрела на огни Чикаго, песчаные пляжи Сан-Франциско и в итоге оказалась здесь.
Весь ее отчет был построен так гладко, что создавалось впечатление, будто она уже не в первый раз это рассказывает. Но все же меня что-то в нем смутило.
Когда она закончила, ее глаза вернулись в этот мир из мира воспоминаний и, как ни в чем не бывало, уже с улыбкой смотрели на меня.
Стряхнув пепел с сигареты, она сказала:
– Похоже… я наскучила тебе своей болтовней?
– Вовсе нет, – я попытался ободряюще улыбнуться.
Сильвия выпустила последнее облачко дыма и надела очки:
– Не будем рассиживаться, у нас впереди большая программа.
Выйдя из-за столика, мы направились к моей машине.
– Какая интересная машина, – сказала Сильвия, явно не привыкшая к таким удобствам.
– Какая есть, – ответил я несколько сухо, – мой «ролс-ройс» остался в Лондоне.
Сильвия, улыбнувшись, произнесла:
– Да не ты не обижайся, я не в этом смысле. К тому же в такую жару любая машина подойдет, чтобы немного развеяться.
Сев в машину, мы поехали осматривать местные достопримечательности, коих было немало. Несмотря на неимоверную жару, улицы были полны людей. Судя по всему, для них такая погода была в порядке вещей и никто не обращал на нее внимания. Чего в отношении меня сказать было невозможно: рубашка, казалось, промокла насквозь, и хотелось скорее сменить ее, но свежесть новой продержалась бы не дольше.
Прошло пара часов с момента начала нашей экскурсии, и я уже порядком устал крутить баранку этого «форда». Каждую минуту он издавал звуки, предвещавшие конец его жизни, но ни разу не заглох.
Благодаря Сильвии в моей машине я стал объектом всеобщего интереса и зависти, только слепой не провожал нас взглядом.
