промокнула салфеткой подбородок, дивясь тому, как можно быть таким обаятельным и в то же время неимоверно раздражать.
– Да.
– И что?
– Их отправили в лабораторию НКБТ в Вашингтоне, но я прослушал копию записи речевого регистратора. В моей жизни не было ничего хуже этих двадцати двух минут.
Я молчала, ожидая продолжения.
– У ФАА имеется запрет на посторонние разговоры в кабине, пока самолет не наберет высоту десять тысяч футов, так что первые минут восемь пилоты сосредоточены на делах. Потом они позволяют себе расслабиться, отвечают на запросы диспетчеров, болтают о детишках, обсуждают недавний обед да игру в гольф. Вдруг слышится резкий хлопок – и все меняется. Пилоты тяжело дышат, болтовня сменяется выкриками.
Райан судорожно сглотнул.
– На заднем плане слышен прерывистый писк зуммера, затем стрекот, потом – душераздирающий визг. Парень из группы расшифровщиков опознал все звуки, которые мы слышали: отключение автопилота, превышение допустимой скорости, предупреждение по высоте. Очевидно, это означало, что на какое-то время пилотам удалось выровнять самолет. Слушаешь все это и представляешь, как отчаянно ребята боролись за жизнь. Проклятье!
Он опять судорожно сглотнул.
– Потом слышен пронзительный, леденящий душу вой. Сигнал опасного сближения с землей. Оглушительный хруст. И – тишина.
Где-то в глубине дома хлопнула дверь, и стало слышно, как побежала вода по трубам.
– Знаешь, как бывает, когда смотришь фильмы о дикой природе? Нет сомнений, что вот этот лев сейчас сожрет вон ту газель. И все же ты медлишь, затаив дыхание… А когда неизбежное все-таки происходит, на душе становится так гнусно! Вот и здесь то же самое. Слышишь, как эти люди из нормальной жизни проваливаются в кошмар наяву, точно знаешь, что они погибнут, – и ничегошеньки, ровным счетом ничего не можешь изменить.
– А бортовой самописец?
– Расшифровка данных займет несколько недель, если не месяцев. Уже то, что речевой регистратор проработал так долго, говорит кое-что о последовательности разрушения самолета: ток перестает поступать к самописцам, когда выходят из строя моторы и генератор. Тем не менее пока что НКБТ говорит только, что входной сигнал оборвался внезапно, во время внешне нормального полета. Возможно, это указывает на аварию в воздухе.
– Взрыв?
– Вероятно.
– Бомба или неполадки с механикой?
– Да.
Я окинула Райана испепеляющим взглядом.
– В ремонтных ведомостях отмечено, что за последние два года с этим самолетом несколько раз возникали незначительные проблемы. Стандартные детали были мо дифицированы, и какие-то переключатели пришлось за менять дважды. Впрочем, группа техобслуживания утверждает, что это в порядке вещей.
– Насчет анонимного информатора что-нибудь выяснили?
– Звонки были сделаны с телефона-автомата в Атланте. И у Си-эн-эн, и у ФБР есть записи разговоров, так что сейчас проводится анализ голоса.
Райан
