style="font-size:15px;"> – Мы победили, Ромуальд, – тихо сказал он, не посмев даже коснуться рукой. – Твоя деревня отомщена!
– Зажгите эту, – так же тихо велел старик. – Со всех концов!
– Со всех – Ярослав не даст, – возразил рассудительный десятник. – Он тех, кто успеет уйти, щадить велел! За той околицей наши молодцы не охотятся…
Многие и ушли…
– Тогда – хотя б отсюда, – уже не так требовательно сказал Ромуальд. – Вражье гнездо!
– Отсюда – можно! – почесав бритый затылок, пробурчал Добран. – Но я всё же с Ярославом поговорю.
– Говори…
Десятник ускакал, но Ромуальд не стал ждать. Факел, не факел, а светильник в доме его друга, лучшего гончара этой деревни Выкинда, был всегда. А кстати, где сам гончар?!
Наконец-то спешившись, он медленно прошёл через двор, с усмешкой отметил обрушенный гончарный круг – его дар Выкинду на прошлые именины. Поднялся по ровным, одна к одной ступенькам крыльца. И ручку эту он мастерил – из меди, как только он умел. А петли – Ромуальд Младший. Тоже добрый мастер-медник. А вот – горница, вот – светильник. Добрый светильник, медный… Кто там его мастерил? А кто смастерил все горшки и кувшины в его доме, ныне порушенном? Чего страдать? Вот только светильник – не самое лучшее средство для поджога. А печь – горячая. Значит, и угли не превратились в пепел…
– Угольки, уголёчки, – пробормотал старик, вытаскивая полную лопату и вываливая её на покрытые дешёвым половиком. Шерсть сразу задымилась.
– Всё, Выкинд, – проскрежетал Ромуальд зубами. – Я отмщён!
– Предатель! – раздался за спиной яростный голос гончара. – Убийца!
В спину Ромуальду вонзилось что-то твёрдое и острое, он захрипел, выворачиваясь и падая на колени. Посох, однако, из рук не выпускал и как развернулся, все оставшиеся силы вложил в один-единственный удар. От этого удара остриё вошло под дых гончару, и уже Выкинд заскрипел зубами и рухнул поверх друга, мешая свою кровь с его. Деревенский иерей сказал бы наверное, что так они свершали старинный варварский и жутко языческий ритуал братания… Но и он был к тому времени мёртв.
8. Ярослав и Тилла. Близ Торонтона. Поздний вечер 23 дня месяца Серпеня
Рыжие Камни, даром что сплошь деревянные, вспыхнули быстро и жарко. Вот тебе и дожди недавние! Началось всё, что обидно, с той стороны, что уже прошли. Не исключено, гардары же и подожгли. Уходить пришлось быстро, бросая награбленное, иногда натягивая штаны уже на ходу… Когда собрались за околицей, на безопасном расстоянии от занявшейся одним большим костром деревни, воины на месте были все. Недосчитались, правда, двух щитов, лука и шлема, и растяп, потерявших дружинное добро, ждала скорая и лютая расправа. Война только начиналась, и Ярослав наказывал примерно, чтобы другим неповадно было. Здесь дела были закончены, и сотня направилась ночевать в Торонтон. Благо, близко…
Ещё по дороге Ярослав сурово предупредил:
– Баб
