вот что: тычет своим костылем в спину разбушевавшемуся трупаку с отнюдь нестарческой силой. Так, что костыль с хрупаньем выходит у Лиалкенкига из груди. И, заметьте, ни капли крови.
Лиалкенкиг теряет равновесие и бьет зелеными искрами мимо цели, прямо себе под ноги. Его плащ занимается призрачным пламенем. А сам Плешивец падает ничком и, кажется – к собственному недоумению, умирает окончательно.
– Э-эй! – окликает Ульретеогтарх медовым голосом. – Где ты, сыно-ок?
Нашел дурака. Так я и откликнулся! Лежу себе тихонько, стариковской морщинистой мордой в пол, виду не подаю, что жив, и очень, очень внимательно слушаю…
– Дурно же ты распорядился моим подарком, – ворчит гнусный нищеброд. – Если бы я знал, что ты не сбережешь моего Арноарупта, хер бы ты его получил…
Он, кряхтя, высмыкивает костыль из лиалкенкиговой спины, кряхтя, переворачивает тело на спину и, кряхтя, склоняется над ним.
– Э, да тут есть кое-что из моих цацек, – объявляет Ульретеогтарх с детской радостью.
И вытягивает из-за пазухи Плешивца магильон.
На него, страшно скособочившись и угрожающе воздев посох, надвигается Свиафсартон.
– Так вот кто! – хрипит он, брызжа слюнями и вращая зенками. – Вот кто стоял за всем!.. Будь ты проклят перед всеми богами, Иаруахриаскийт Мраколюбец!
– Угомонись, старина, – мурлычет Говенная Морда. – У тебя уже нет короля, которому ты поклялся служить. Все же, скудоумная это была затея – вызывать демона решать людские задачи. Ты не хуже меня должен был предвидеть, что все обернется горами трупов…
– Ты подбросил свой магильон во дворец!
– Иначе я не смог бы открыть междусферный портал в спальне короля, ты это знаешь не хуже моего…
– Ты спровадил Свирепца в Узунтоймалсу!
– Ну, спровадил. Ну, виноват…
– Зачем?!
– Не хотелось мне убивать его сразу. Слишком легко он расплатился бы за мои десять лет изгнания. Я тоже хотел промариновать его в темноте и вонище тот же срок. Ты ведь знаешь: я люблю добрую шутку… Да твой демон поломал мне все планы. Кстати, где он?
– Где-то здесь, – говорит Свиафсартон, неожиданно быстро успокаиваясь. – Я все еще его ощущаю.
– Я тоже. Пусть его, он нам больше ни к чему…
– Что ты намерен делать теперь?
– То, чего и всегда домогался: занять трон этого королевства. Не забывай, я намного младше тебя, и король из меня будет хоть куда.
– Ну-ну… король Говенная Морда… А со мной-то что?
– Мой старый друг, я же не собираюсь распускать синклит! Подозреваю, однако, что тебе потребуется время, дабы заполнить вакансии…
Что ж, я выполнил Веление. И я свободен. Этот мир принадлежит мне, пока мое новое тело не умрет.
Только… я не хочу оставаться в этом больном, разваливающемся на куски старческом каркасе, который, вдобавок ко всему, еще и обделался.
Но Веление уже не диктует мне правила игры, а древний Уговор возвращает
