боли и усилий.
Тесс опустила взгляд на ее лодыжку в белых бинтах и представила, как мама просыпается, как выбирается из кровати и, прихрамывая, шарит вокруг в поисках халата и костылей.
– Ох, мама! – вздохнула она. – Прости, пожалуйста.
– За что ты извиняешься? И что вы здесь делаете?
– Мы приехали… – начала было Тесс, но у нее перехватило горло.
– Помогать тебе, бабушка! – крикнул Лиам. – Из-за лодыжки! Мы летели сюда прямо в темноте!
– Что ж, это очень мило с твоей стороны, дорогой мой, – заключила мама Тесс и отодвинулась на костылях в сторону, пропуская их в дом. – Входите, входите же. Простите, что я так долго ковыляла до двери. Я-то и понятия не имела, насколько хитрая штука эти чертовы костыли. Воображала, что буду небрежно скакать, куда захочу, но они врезаются в подмышки, как я не знаю что. Лиам, сбегай-ка включи свет на кухне, и мы выпьем горячего молока с коричными тостами.
– Круто!
Лиам направился на кухню и по какой-то необъяснимой причине, понятной только шестилетним мальчишкам, начал двигать руками и ногами рывками, словно робот.
– Обработка данных! Обработка данных! Коричный – тост – подтвержден!
Тесс занесла в дом сумки.
– Прости, – повторила она, поставив вещи в коридоре и подняв взгляд на мать. – Мне следовало бы позвонить. Твоя лодыжка очень болит?
– Что случилось? – спросила мать.
– Ничего.
– Врешь.
– Уилл… – начала было Тесс, но осеклась.
– Милая моя девочка.
Мама опасно пошатнулась, как будто пыталась потянуться к ней, не выпуская костылей.
– Только ничего больше не сломай, – попросила Тесс, поддержав ее.
Она чуяла запах зубной пасты, крема для лица и мыла, а подо всем этим – знакомый мускусный и чуть затхлый мамин запах. На стене коридора позади ее головы висела в рамке фотография семилетних Тесс и Фелисити: в праздничных белых кружевных платьицах и вуалях, с ладошками, благочестиво сложенными перед грудью, как принято для первого причастия. В коридоре у тетушки Мэри точно на том же месте висела такая же фотография. Фелисити с тех пор стала атеисткой, а Тесс определяла себя как «отпавшую от церкви».
– Давай же, расскажи, – потребовала Люси.
– Уилл, – снова попыталась объяснить Тесс. – И… и…
Закончить она не могла.
– Фелисити, – подсказала ее мать. – Я права? Да.
Она подняла локоть и с силой впечатала костыль в пол, так что фотография с первого причастия закачалась.
– Маленькая дрянь!
1961 год. Холодная война была на пике. Тысячи жителей Восточной Германии бежали на Запад. «Никто не собирается возводить стену», – объявил председатель Государственного совета ГДР Вальтер Ульбрихт, которого кое-кто называл роботом Сталина. Люди переглянулись,
