предприятия?
– Нашего с вами?
Понимал он пока одно: Ликашин его во что-то впутывает. Сказал:
– Я готов следовать вашим советам.
– Указаниям, – вкрадчиво поправил Ликашин. – Вам предстоит получить от нашего Управления аванс. Конечно, наличными. Выступление генерала Ярошевского очень тут кстати. Обязательствами казны, расписками народ сыт. Ну и это, надеюсь, вам очевидно: тридцать пять процентов полученной суммы вы сразу передадите казначею отдела. Столько же передадите мне.
– А закупать?
– Зачем! Вы приедете в местность, которая через двое-трое суток после вашего появления там, будет занята красными, – костяшками пальцев Ликашин постучал по разложенной на столе карте. – Никакие, простите, контролеры не успеют проверить, в самом деле вы заготовили пшеницу, ячмень или нет. Если так, чего ради вы будете что-либо заготовлять?
– Такой торговли я, знаете, еще ни разу не вел, – на всякий случай проговорил Шорохов.
Не подслушивают ли?
– Аванс, следовательно, будет сразу списан, как утраченный в результате не зависящих от вас обстоятельств. В договоре, который вы подпишите, такой пункт имеется. Иначе какой честный заготовитель возьмется за дело?
– Честный?
– Да, – с полнейшей серьезностью ответил Ликашин. – Но потому не двенадцать, а тридцать пять процентов комиссионных. Плата казне за ее повышенный риск.
– Значит, те, с кого вы берете двенадцать процентов, товары вам заготовляют.
– Их районы заготовки с повышенным риском не связаны. Что вас удивило? Обычная торговая практика.
– Следовательно, район городов Колпны – Щигры будет в ближайшие дни сдан красным?
– Под большим секретом: удерживать его не собираются. Оборона создается вокруг Касторной. Эту станцию в штабе Донской армии твердо рассчитывают удержать. Потому вам и не следует разворачивать свою деятельность в ее окрестностях.
– Какой же аванс? – осторожно опросил Шорохов.
– Два миллиона.
Шорохов дернулся в своем кресле:
– Сколько?
– А чего вы ждали? Общая сумма контракта восемь миллионов. Еще бы! Сорок тысяч пудов. На круг – двести рублей за пуд. Посчитайте? Впрочем, в нашем случае это безразлично.
– Шестьсот тысяч из них моя доля?
– Да.
– Трофим Тимофеевич! Бога ради! Хоть бы что-нибудь я понимал. Объясните. Почему – мне? Больше некому? На такое-то дело!
Он лукавил. Ему все было понятно. Но все же – шестьсот тысяч!
– Очень просто, – сказал Ликашин. – Рекомендация господина Манукова. Его просьба, если хотите. Кроме того, основанная на личном моем впечатлении, уверенность, что вы не подведете. Представьте себе: плывет корабль. Открытое море, волны. Любая заклепка должна быть надежны.
– Я эта заклепка?
– Зачем так скромно! Вы – сотня, тысяча заклепок, гаек, чего хотите… Но – к делу. Ваша единственная
